Северная война и шведское нашествие на Россию

На шедшие отовсюду вести о жестокостях армии агрессора Петр отвечал указаниями и напоминаниями о том, как вообще шведский король и его армия относятся к русскому народу и как всегда относились, обращаясь с русскими пленными с неистовой свирепостью, которую не проявляли к пленным других национальностей. "Мы... некогда подданным его мучения никакова чинить не повелевали, но наипаче пленные их у нас во всякой ослабе и без утеснения пребывают и по христианскому обычаю содержатся". А в полную противоположность этому "король шведский, наших пленников великоросийского и малоросийского народа... у себе мучительски держит и гладом таить, и помирати допускает", и не соглашается ни на какой размен, "хотя оное от нас, по християнскому обычаю, сожалея о верных своих подданных, многократно предложено есть". Петр не голословен: он приводит факты, безусловно точные, засвидетельствованные и иностранцами. Он вспоминает, как после своей победы под Фрауштадтом (в 1706 г.) "взятых наших в полон великоросийского народа ратных людей генералы (короля шведского. - Е. Т.) на третий день после взятья... тиранским образом... посечь и поколоть повелели" и истребили тогда действительно всех, да еще очень мучительным способом. Вспоминает Петр и другие вполне точно доказанные поступки (именно только с русскими пленными), которыми развлекался время от времени Карл XII. "А иным нашим людям, взяв оных, он, король шведский, им палцы у рук обрубить и тако их отпустить повелел". Было и так, что во время похода в Великопольше, когда король "на часть одну малоросийских войск, в Великой Полши бывших, напал и оную розбил", то они (побежденные) "видя изнеможение свое, оружие положя, пощады от него просили", но он, король "в ругательство сему малоросийскому народу", приказал их всех перебить, и именно бить палками до смерти: "немилосердно палками, а не оружием, до смерти побить их повелел". Петр поясняет, почему он напоминает об этом Украине: "как [и] ныне в несколких деревнях многих поселян, несупротивляющихся ему, с женами и детьми порубить повелел"{152}.

Задолго до открытой измены Мазепы его племянник Войнаровский со своими казаками еще до появления неприятеля жестоко грабил поляков, дружественных России, и Петр неоднократно писал об этом Мазепе. Он дважды требовал, чтобы Мазепа распустил эту беспокойную ватагу по домам, с тем, чтобы они были готовы к весне, когда шведы могут пойти на Киев, а то "зело жалуютца поляки на войск малороссийских, которые под командою племянника вашего Венеровского (sic. - Е. Т.), а особливо в грабеже добр графа Денова..."{153} Некоторые из этих казаков Войнаровского так и не встретились с шведами вплоть до октября 1708 г., когда вместе со своим начальником Войнаровским и гетманом Мазепой перебежали к Карлу XII.

С своей стороны Петр энергично защищал украинское население от каких-либо притеснений со стороны русских войск.

В документах, как опубликованных, так и остающихся еще в рукописях, неоднократно встречаются решительные указы Петра и его генералов, запрещающие какие бы то ни было беззаконные поборы с населения, рубку лесов без прямого официального приказа и т. д. Петр грозит за нарушение этих приказов самыми суровыми карами, особенно офицерам, которым грозит отдачей под военный суд за попустительство или участие в этих правонарушениях. Иногда в указах поминается "для устыжения" даже имя начальника воинской части, где замечено беззаконное нарушение солдатами интересов местного населения. Так, подверглось такому публичному осуждению, например, имя С. П. Неплюева, которому поставлены в вину не только грехи "войск наших великороссийских", которые берут у жителей хлеб и сено и производят потравы лошадьми и рубят лес в Глухове и Глуховском уезде, но также и обиды, которые чинят обывателям "проезжие люди". Другими словами, русское военное командование требовало, чтобы "в селах и деревнях малороссийского народа" население чувствовало, что войска великороссийские не только не будут обижать его, но являются защитниками порядка и безопасности от любого вора и лихого человека{154}.

Петр жестоко преследовал грабеж украинского населения, которому иногда предавались отдельные казаки и кое-кто из регулярной армии. Когда случился такой грех в Ромнах, то ведено было "офицеров (по розыску. - Е. Т.) казнить смертию во страх другим, а рядовых буде меньше 10 человек, то казнить третьего, буде же больше 10 человек, то седьмого или девятого. Также накрепко розыскать о главных офицерах, не было ль от них позволения на тот грабеж"{155}. Иногда эти эксцессы солдат объяснялись тем, что некоторые обыватели навлекли на себя подозрение в симпатиях к изменнику Мазепе.

Повторными, всюду рассылаемыми указами Петр грозил солдатам наказанием, а офицерам отдачей под военный суд за "своевольное" отбирание у жителей хлеба и всякой живности. Особенно это отмечается, когда солдаты "малыми частями" и без офицеров проезжают через деревни и местечки.