Северная война (СИ)

  Юноша понял, что Уттенхайм поддразнивает его и хочет потянуть время. Поэтому он шутливо толкнул приятеля в бок и произнес:

  - Ладно. Не тяни. В чем дело? Мою сотню хотят увеличить за счет нового тупого мяса, которое бедному Седрику фон Зальху придется дрессировать?

  - Нет. Командование сотней деревенских баранов ты передашь другому командиру.

  - Вот как!? - удивился Зальх. - А чем же займусь я? Стану, подобно тебе, развозить по империи личные письма архиепископа?

  - И снова нет, Седрик. Твою персону желает видеть наш добрый король Конрад Третий, который сейчас находится во Франкфурте, и Адальберт отправит тебя к нему.

  - Откуда король знает про меня и что ему нужно от обычного бедного рыцаря, которых вокруг его двора тысячи?

  - Пока Конрад Гогенштауфен ничего не знает о Седрике фон Зальхе и все гораздо проще. Недавно он повелел прислать к нему десяток опытных воинов, которые воевали с венедами, а больше всего король заинтересован в тех, кто находился в армиях Фридриха Саксонского и Адольфа Шауэнбургского. Наверное, он желает услышать рассказ о поражении наших войск, гибели пфальцграфа и разгроме гольштейнцев.

  - А зачем ему это?

  - Ну-у-у... - протянул Людвиг, - я могу только предполагать, чем вызван его интерес.

  - Так поделись своими догадками с другом. Мы ведь друзья?

  - Конечно, друзья. - Уттенхайм оглядел улицу, по которой они шли, подмигнул дородной румяной барышне в белом переднике, которая стояла у открытого окна, дождался, пока она улыбнется ему в ответ и скроется в глубине комнаты, и продолжил разговор: - Седрик, то, что я тебе скажу, не надо знать никому постороннему. Это не секрет, но наш наниматель не любит, когда его воины начинают распускать языки.

  - Это я знаю. Усвоил с первых дней службы.

  - Вот и хорошо. Слушай. Новый папа, Евгений Третий, ученик Бернарда Клервоского, немного окреп и собирается призвать католиков к Крестовому походу. Во Франции, Италии и западных частях империи выступают проповедники, которые будоражат простолюдинов и дворян. Народ бурлит, повсюду куется оружие, собираются воинские отряды и разбойники, которым обещано прощение грехов, выходят из лесов. Скоро грянет буря. Вот только Конрад Третий не желает участвовать в этом походе, слишком много у него проблем в пределах государства. Однако отсидеться в стороне ему не дадут. На короля будут давить, и он, пока в запасе есть немного времени, имеет желание как можно больше узнать о нашем противнике. Ну и, совершенно естественно, для этого ему нужны свидетели, которые принимали непосредственное участие в последних крупных боях с язычниками...

  - Значит, Крестовый поход двинется на венедов? - прервал приятеля Зальх.

  - Да.

  - Наконец-то! Свершилось! Слава Богу! - Седрик остановился на месте и вскинул руки к небесам. - Благодарю тебя Господи, ты воистину велик!

  Уттенхайм, который знал о горячем желании юноши вновь сразиться с северными язычниками, улыбнулся и хлопнул его по плечу:

  - Пойдем, нечего славить бога на улице, в соборе помолишься.

  - Да-да, - Зальх кивнул, и как только рыцари продолжили движение, задал Людвигу новый вопрос: - А как же Святая земля?

  - В Иерусалим тоже отправятся Воины Господа нашего. Однако основной поход будет против венедов. Думаю, что ты понимаешь, почему.

  - Конечно. Язычники стали слишком сильны и, наверное, святые отцы церкви считают, что сначала надо навести порядок в Европе, а только после этого заниматься сарацинами и маврами. Мы, те, кто живет вблизи венедских границ, видим это очень ясно, а вот то, что наши беды заинтересовали Рим, вызывает у меня удивление.

  - Новый папа - новые веяния, а Евгений Третий достойный ученик своего наставника Бернарда из Клерво, хоть и поганый итальяшка, но в голове и за душой что-то есть.

  - А Улекс тоже отправится ко двору короля?

  - Нет. Священнику это ни к чему.

  - Понятно. А когда я должен двинуться в путь?

  - Наверное, завтра. Но перед этим ты поговоришь с архиепископом, получишь новую одежду и немного денег, чтобы при королевском дворе воин Адальберта Бременского не выглядел нищебродом.

  Вскоре рыцари достигли городского собора, величественного каменного храма, откуда доносилось пение церковного хора. Чистые юные голоса славили Господа и когда наемники Адальберта Бременского вошли внутрь, они перекрестились и встали у стены, где уже находилось несколько десятков человек, в основном постоянные прихожане святилища. Воинам предстояло дождаться завершения службы и только после этого посетить архиепископа, но они никуда не торопились. Каждый размышлял о чем-то своем, и Седрик смотрел на красивую фреску, которая украшала высокую колонну рядом с ним. На картине был изображен рыцарь в полном боевом облачении и обнаженным мечом в правой руке. Он был готов поразить огромного черного змея, в зубах которого находилось тело обнаженного человека. И разглядывая мозаику, Зальх подумал, что вскоре точно так же, как святой воин на картине, он выйдет на бой с язычниками и поразит их своим клинком. Всех, до кого он только дотянется, ибо в этом, как говорит Масимилиан Улекс, его предназначение, служить Господу силой оружия.