Северное сияние моего сердца (СИ)

Тихо усмехнувшись, Россия повернула камеру в сторону шкафа, который уже трещал по швам от такого количества одежды. Возгласы восторга японки, заставили ее подумать, что не так уже и плохо пройтись с французом по бутикам. Обычно русская у себя на родине приходила в самый первый попавшийся магазин и покупала только практичные вещи. Она никогда не считала, что красивая блузка или обычные джинсовые шорты придадут ей столько приятных чувств. Теперь-то россиянка понимала своих сестер, которые могли провести у зеркала, разглядывая свои наряды, целый день.

— Стой, стой! Вот это! Надень его! — Кричала Япония, когда девушка показала ей длинное насыщенного пурпурного цвета платье с кружевами, что украшали его подол и рукава.

— Ну, не знаю. Не слишком открытое для такого серьезного мероприятия?

— Самое то! Я теперь даже знаю, как тебя накрасить. Показывай косметику.

Японка никак не ожидала, что у подруги будет такая огромная косметичка.

— Россия-тян. Ты ограбила магазин? Откуда у тебя столько…

— Это все подарки. В основном от сестер, но тут также есть несколько вещиц от братьев и Германии.

— И ты ими не пользовалась?

— Ну, только гигиенической помадой, если губы обветрятся.

— Кошмар! Тут столько косметики дорогих брендов! Я уверена, что у половины истек срок годности. Какое расточительство!

По требованию Японии, Россия перебирала эту небольшую горку из помад, блесков, теней, откладывая в сторону уже давно просроченные вещи.

— Вот так. Теперь можно и поработать. Садись за стол и поставь возле себя небольшое зеркальце. Сейчас будем делать из тебя Золушку!

Выпустив очередное кольцо дыма изо рта, США скучающим взглядом разглядывал стоя на балконе уже в который раз окрестности Кап Мартене.

Его дорогой дядюшка и коммунистка лишь недавно вернулись со своего похода за покупками. И сейчас Франция был по уши занят, подготавливая виллу к приходу гостей, а с русской и его папашей ему и пересекаться не хотелось. Он уже пересмотрел все фильмы, какие только у него были, победил во всех своих играх и даже подготовил костюм к вечеру. И теперь Штаты просто изнемогал от безделья.

— Smoking again.* — Раздался у американца за спиной, такой ненавистный ему голос.

— И что? Снова отчитывать будешь?

— Нет.

Парень чуть не подавился дымом, услышав это слово от Великобритании. С чего это вдруг он не ругает США? Неужели что-то задумал? Или может, заболел?

Англичанин, в сопровождении удивленных глаз своего сына, спокойно подошел к нему и, облокотившись о металлические перила балкона, уставился куда-то вдаль, словно пришел сюда только ради пейзажа.

— Зачем приперся сюда, старикан?

— Не такой уж я и старый, США.

— Ты не ответил на вопрос.

— Хорошо. Если я скажу, что просто хочу побыть рядом со своим сыном, ты мне поверишь?

— Нет. С чего это я вдруг должен тебе верить?

— А почему нет? Я тебя хоть раз обманывал?

Действительно, Штаты помнил, что его отец часто отчитывал или наказывал своих детей, но зато никогда им не врал.

— No.* Но твои вечные упреки выводят меня из себя!

— США, я это делал не потому, что мне это нравится. А из-за любви и желания вам помочь.

— Ага. Конечно. Я прям, вот верю тебе. Ты ж с самого нашего рождения нас ненавидел!

Внезапный приступ смеха англичанина, поставил американца в очень странное и непонятное ему положение.

— Я сказал что-то смешное?

— Нет. Извини, если я тебя этим обидел. Мне очень интересно, откуда у тебя возникли такие мысли?

Это еще сильнее напугало США. С Великобританией явно что-то не так, раз он даже извинился.

— Бать, ты себя нормально чувствуешь?

— Просто превосходно, сынок. Благодарю за беспокойство. А теперь давай вернемся к моему вопросу. Так, когда ты решил, что я вас люто ненавижу?

— Еще с детства… — Буркнул себе под нос Штаты, отвернув лицо от пристального взгляда англичанина.

— Надо же… Так долго, ты считал, что вы мне не нужны…

— Конечно, считал! Что мне, по-твоему, оставалось еще думать, когда твой родной папаша кинул своих детей на чужих людей. А когда я захотел независимости, ты просто посмеялся надо мной! И вечные твои замечания… Ты не представляешь, как меня это бесило!

— США, ты все неправильно понял. Я нанимал нянек не потому, что хотел как-то от вас избавиться. Тогда на меня навалилась куча проблем, и поэтому мне пришлось звать чужих людей, чтобы они смотрели за вами. Не совру, если скажу, что я тогда хотел миллион раз бросить все дела и прийти домой, чтобы просто вас увидеть.

— А чего тогда заржал, когда я сказал, что стану независимым?

— Тут моя вина. Я подумал, что это еще одна твоя очередная шутка.

— Ты нарываешься! Это совсем не смешно!

— США, я это понял сразу же, как только ты выбежал из комнаты, так сильно хлопнув дверью, что штукатурка посыпалась. Не раз я пытался извиниться, но ты не давал мне сделать это.

— Допустим, но зачем ты меня все время пытаешься унизить своими вечными упреками?

— Я не унижаю, а хочу, чтобы у тебя были хорошие манеры. Ведь если ты сделаешь ошибку на каком-нибудь важном мероприятии, то в первую очередь выставишь себя и свой народ в не лучшем свете.