Северное сияние моего сердца (СИ)

Своими воплями и ругательствами, они и не заметили, как самая главная и любимая женщина в доме медленно открыла глаза. После пяти лет жизни в роли матери она стала реагировать на любой шум, когда как раньше Россия даже не обратила бы на это внимания.

— Что за крики в пять утра? — сонно потирала она глаза, приподнявшись на локтях.

— Ма! Уже утро! — наконец-то, слез с отца ребенок, подползая к россиянке. — Вставай!

— Золотце, даже солнышко еще спит, а ты уже встал. Рано. Иди обратно в кроватку.

— Не хочу! — стукнул мальчик рукой по одеялу. — Мне и РАФ в садик надо!

— Садик тоже спит. Возвращайся в свою спальню.

Собака, услышав вновь звуки в коридоре, громко залаяла, привлекая внимание семьи к еще одному маленькому человечку.

— Good morning, mommy, daddy.* — Вошел в спальню родителей РАФ, держа в руках плюшевого мишку, подаренного дедом Союзом.

— Утро доброго, мой маленький. — Улыбнулась женщина малышу. — СШР тебя разбудил?

— Никого я не будил! — возмутился старший, обратившись к матери. — РАФ сам встал раньше меня.

— Что ты там застыл у входа, РАФ? Иди сюда. — Позвал младшего Штаты, хлопая ладонью по матрасу.

Подбежав к кровати, РАФ вначале забросил на нее свою игрушку, а после и сам полез к родителям с помощью Фидо. Пес уж очень любил этих малышей.

— Ма, ну вставай! Мы же опоздаем! — продолжал СШР дергать Россию за край рукава ночнушки.

— Ковбой, еще пять утра! — проворчал американец, притягивая ребенка к себе. — Давай, топай в комнату!

— No, bad dad!* — противился отцу старший, пытаясь выбраться из его рук. — Мы опоздаем в садик.

Голова русской сильно разболелась от этого писка и ворчания. Да и младший сын еще совсем сонный. Сидит возле нее, крепко обняв своего плюшевого друга, и чуть ли не спит, то опуская, то резко поднимая голову.

— СШР, давай сделаем так. — Привлекла россиянка внимание ребенка. — Мы ляжем в кроватку и закроем ненадолго свои глазки. А потом все вместе встанем и пойдем собираться в садик. Хорошо?

Забыв о том, что его до сих пор прижимает к себе отец, мальчик радостно кивнул, полностью соглашаясь с предложением матери.

— А чтобы вы не тратили время, я вам разрешаю остаться с нами. Забирайтесь под одеяло.

— А можно? — устало спросил РАФ, широко зевая.

— Ложись спать, ковбой. — Немного подвинулся мужчина, позволяя детям забраться под одеяло.

— Ма! А можно я с собой ракету возьму? — внезапно спросил СШР, прижимаясь к матери.

— А тебе ее не сломают в садике? Как было с твоим Бэтменом. — Поинтересовалась Россия, погладив малыша по головке.

— Неа.

— Тогда можно. Рафик, а ты хочешь что-нибудь взять?

Но младший, как и его отец, уже давно спал, крепко обняв плюшевого мишку в тельняшке.

— Ма, он же проспит! Надо его разбудить. — Заволновался старший, подняв голову с подушки.

— СШР, о чем мы договаривались? — строго спросила его русская.

— Полежать с закрытыми глазами…

— А ты это сделал?

— No…*

Васильковые глаза россиянки могли приструнить любого неслуха, стоит только один раз на него взглянуть. Мальчик, под пристальным взглядом матери, натянул на себя одеяло и покорно закрыл глаза, уже предвкушая скорую поездку в садик. Ведь их обещал завезти сам США.

— РАФ! СШР! Завтрак на столе! — позвала двойняшек Россия, ставя им две тарелки каши и чашку кофе мужу на стол.

— Как обычно ты очень энергичная утром. — Улыбнулся Штаты, убирая газету в сторону.

— А иначе не выйдет с двумя детьми. — Усмехнулась она, чувствуя сильные руки мужа на своей талии. — Саш, давай потом. Не при детях.

— Where do you see them? * — хищно посмотрел на жену американец, забираясь руками под блузку.

— США, они могут спуститься в любую минуту.

И как только русская это произнесла, на весь дом раздался топот ножек, спешащих на зов матери. В одних синих колготках и серых водолазках, мальчики спешили на завтрак, стараясь перегнать друг друга.

— Старикан! Не трогай маму! — закричал СШР, заметив обнимающихся родителей.

— Кто это тут старикан?! — возмутился мужчина, еще крепче прижимая к себе россиянку.

Зная об огромной привязанности его сына к матери, он любил иногда позлить мальчика, демонстративно целуя или обнимая женщину. Тот же очень сильно злился, а после подбегал к России и всегда хватал ее за руку, пытаясь отобрать мать у США. Это чувство «собственничества» досталось малышу от его отца. Он не желал делить любимых людей ни с кем.

— Мама моя! Когда я вырасту, я на ней женюсь! — громко произнес СШР, потянув русскую за руку на себя.

— А не старовата ли она будет для тебя? — хитро улыбнулся Штаты, не выпуская жену из своих объятий.

— Это ты старый!

— Очко в пользу СШР, США. — Хихикнула россиянка, высвобождаясь из рук двух ее любимых мужчин. — Все. Дебаты закончились! Завтракайте и на выход! РАФ уже все съел, наверно, пока вы тут спорили. Да, малыш?

Однако мальчик неохотно водил ложкой по тарелке, не слыша, спора и вопроса своих родных.

— Рафик. Ты спишь на ходу, сынок. — Подошла к нему женщина и пододвинула тарелку. — Кушай.

— I do not want.* — Недовольно ответил младший, оставив ложку в тарелке.