Читаем Северное сияние моего сердца (СИ) полностью

Не произнеся ни слова, россиянка послушно покинула кабинет, оставляя мужа разбираться с одной большой и неприятной проблемой. Он был не просто в ярости, США бесился от того, что его любимых малышей посмел кто-то обвинить. Если бы они действительно были не правы, то и никакого бы собрания в кабинете директора не состоялось. Двойняшки получили бы по полной программе. Но здесь ситуация иная.

— Ма, а чего папа там кричит? — поинтересовался СШР, услышав шум за дверью.

— У папы просто очень громкий голос. Скоро он выйдет, и мы поедем домой собирать вещи.

— Мы едем к дедушке Союзу в деревню? — спросил РАФ, нетерпеливо махая ногами.

— Да. Завтра ночью летим к нему в гости. Так что надо сложить все необходимое и ложиться спать. Особенно вам.

— Не люблю ложиться спать рано… — буркнул старший, разглядывая свою тетрадь.

— Если не хотите потом клевать носом всю дорогу и плакать, что устали, значит ляжете рано.

Разговор о поездке мигом исчез, когда дверь кабинета директора резко распахнулась. Штаты был горд собой как никогда. Ему удалось не только указать мужчине на его место, но и получить извинения за ложные обвинения. Американец не забыл извиниться за драку своих детей, но он также потребовал, чтобы сын Симмонса принес свои извинения двойняшкам.

— Поехали. — Позвал мужчина свою семью, спеша к машине. — У нас мало времени.

— Собирать рюкзак? — тихо задал вопрос младший.

— Конечно. Мы ведь едем к вашему дедушке.


Машина не спеша ехала по трассе, не сбавляя скорости, желая доставить к семье ее пассажиров. США спокойно смотрел на дорогу, держа одной рукой руль, а другой бутерброд, иногда засовывая его в рот, дабы переключить рычаг на коробке передач. Россия не была довольна его опасным вождением, пытаясь забрать у него бутерброд, но тот умел уговаривать.

— Вам не кажется, что мы как-то тихо едем? — спросил у своей семьи Штаты, поворачивая налево.

— Да! — хором закричали двойняшки, зная, что теперь точно станет в машине чуточку веселее.

Тихо смеясь, русская включила радио, а затем сделала музыку чуть-чуть громче.

— Earth, Wind And Fire! Я думаю, что это судьба. — Довольно произнес американец, подпевая любимой группе.

«Do you remember the 21st night of September?

Love was changing the minds of pretenders

While chasing the clouds away.

Our hearts were ringing

In the key that our souls were singing.

As we danced in the night,

Remember how the stars stole the night away…»*

— Ba de ya — say do you remember! — подпевал отцу РАФ, ворочая в руках игрушку.

«Ba de ya — dancing in September

Ba de ya — never was a cloudy day.

My thoughts are with you

Holding hands with your heart to see you

Only blue talk and love…

Remember how we knew love was here to stay.

Now December found the love that we shared in September.

Only blue talk and love…

Remember the true love we share today.»

Радостная, наполненная позитивом песня, передавало свое настроение каждому из присутствующих. И вот уже через мгновение, вся семья громко пела заводной припев, полностью погружаясь в озорство и веселье.

— Наконец-то, приехали. — Тяжело выдохнула россиянка, потирая поясницу.

— А, где деда? — обратился к матери младший.

— Обычно, он в своей мастерской, ты же знаешь, Рафик. Бери своего брата, и бегите к нему.

— А СШР не хочет вылезать. Ему плохо.

Испугавшись не на шутку, женщина открыла заднюю дверь автомобиля, заранее попросив мужа достать пакет с лекарством.

— Шура, солнышко, где болит?

— Меня тошнит. — Недовольно буркнул ребенок, прикрывая ладошкой рот.

— Тебе, ковбой, надо выйти из машины и попить воды. — Подошел к ним мужчина. — Рос, дай я его достану.

— Па, не трогай! — противился ему мальчик. — Не трогай меня!

— США, дай ему только воды. — Спокойно ответила Россия, поглаживая ребенка по коленке. — СШР, не кричи на папу, а то хуже будет.

— Mom, I’m thirsty.* — Капризничал старший, требуя свою бутылку.

Не обращая внимания на плохое настроение мальчика, русская выполнила его просьбу. Пока она успокаивала ребенка, США выискивал в пакете необходимые таблетки. Ему больше всех хотелось, чтобы СШР стало лучше.

— Ну, что? Идем, родной? — расстегнула ремень на автокресле россиянка.

Согласно кивнув, старший позволил отцу забрать его из машины, чтобы донести до дома. Их родственники, заметив Штаты с малышом, весело поздоровались с обоими, но только ребенок не ответил им взаимно.

— Что-то случилось, СШР? — подошла к племяннику Молдавия, придерживая рукой живот.

— Ему стало плохо в машине. — Ответил за него американец, поглаживая сына по спине. — Извини, я пойду, отнесу Шуру в спальню.

— Да, конечно. Папа там все вымыл и проветрил. Думаю, СШР должно стать лучше.


— Сис! Я так рада тебя видеть! Ой! И РАФ тоже тут! Каким же ты большим стал! — тараторила Беларусь без остановки. — Герлан тебя уже заждался. Все игрушки в комнате перебрал.

— Ма! Я пойду к нему? — уже не мог устоять на месте младший, подпрыгивая от радости.

Он и Герлан очень хорошо дружили, как говорил СССР: «Друзья, не разлей вода». А как же сильно ревновал старший, видя этих двоих вместе.

Перейти на страницу:

Похожие книги