Северное Сияние (СИ)

Сам профессор выглядел очень плохо. Волосы всклочены, на месте нижней челюсти видна подсохшая мешанина плоти и раздробленных костей, сквозь дыры в пиджаке проглядывают оголенные ребра, а остатки одежды прибиты красноватой пылью, словно фон Колера долго валяли по полу. Причем валяли прямо здесь — на синтетическом покрытии площадки Татьяна Николаевна заметила россыпи булыжников и красного песка, словно здесь кто-то высыпал и раскидал целый самосвал крошащихся каменных обломков.

— Валера! — вдруг пронзительно закричала Эльвира Зарипова. Она сейчас стояла на коленях рядом с бившимся словно в эпилептическом припадке Волковым — Татьяна Николаевна видела только его высокие ботинки, но узнала их. Форменная обувь полевой экипировки ЧВК инквизиторов, которую Волков зачем-то нацепил на себя, и в которой был во время визита к ней.

Рядом с девицей Зариповой на коленях рядом с Волковым сидела нарушитель — княжна Юсупова-Штейнберг, которая сейчас зачем-то его морозила. Даже отсюда Татьяна Николаевна слышала ледяной треск и видела голубые всполохи, окружавшие фигуру Юсуповой-Штейнберг. А еще слышала шипение — словно раскаленная лава встретилась с морем. И все это происходило на фоне непрекращающихся воплей ординарца Волкова.

Только сейчас Татьяна Николаевна заметила остальных гимназистов — постоянный оруженосец Зариповой Модест стоял поодаль на четвереньках и силился подняться. Еще дальше, среди обломков булыжников и каменной пыли на полу были распростерты Надежда Кудашова и Ильи Агаев. Оба они начинали понемногу шевелиться.

И у всех присутствующих, кроме княжны Юсуповой-Штейнберг, форма была в красноватой пыли. Словно они все валялись по полу вместе с профессором бароном фон Колером. Который, кстати, уже поднялся на ноги и руками пытался вернуть на место сбитую в сторону нижнюю челюсть.

— Валера иди сюда! — еще раз пронзительно закричала Зарипова, поднимая голову. В это момент она мельком заметила Татьяну Николаевну, которая замерла у входа словно в столбняке.

— Валера сюда иди! — не своим голосом вдруг прокричал Волков и тут же засмеялся страшным смехом, который иначе как «демонический» было не назвать. — Да сраный Твенте им трешку отгрузил, с Бруну Алвешем! И с Данни, епта! — снова закричал Волков абсолютно не своим голосом, явно кого-то пародируя.

Татьяна Николаевна заметила, что Артур Волков уже пытается встать, но девица Зарипова и княжна Юсупова-Штейнберг удерживают его силой, прижимая к полу. И все это происходило под аккомпанемент истошных воплей Ндабанинги. Которые вдруг прекратились, словно отключили звук. Впрочем, так оно и было: рядом с орущим паникером мелькнула смутная тень и тот рухнул без чувств.

Выключившая чернокожего ординарца тень вдруг упала на четыре лапы и стремительно переместилась по паркету. За краткий миг преодолев немалое расстояние, тень затормозила. Проскользив на заднице и вскрывая синтетическое покрытие когтями, огромная черная пантера вдруг превратилась в объятую сумраком фигуру, сквозь дымку которой проглянули черты Валерия Медведева, обернувшегося человеком.

«Мамочки!» — только и прошептала Татьяна Николаевна, которая никак не ожидала что сегодня ее еще что-либо сможет удивить. Особенно после наполненного мраком взгляда Волкова.

Княжна Юсупова-Штейнберг в этот момент издала надсадный кашляющий звук и как-то вдруг обмякла. Девица Зарипова тут же оказалась с ней рядом, подхватив за плечи и заставляя выпрямиться. Княжна встряхнула головой, приходя в себя после обморока, и мгновением позже погасшее сияние вокруг ее рук вновь налилось ледяным отсветом.

Из-за того, что Зарипова переместилась, Татьяна Николаевна наконец увидела Волкова. И обомлела — он, и так худощавый, сейчас вовсе напоминал мумию. Его кожа туго обтягивала скулы, став пергаментно бледной, и эта бледность контрастировала с ярким огнем в глазах.

Вполне обычные, прозрачно-голубые глаза Волкова сейчас были наполнены живым огнем, и сам он словно фонарь светился изнутри. Казалось вот-вот, и фигура подростка исчезнет в яркой вспышке пламени. Но этому препятствовала княжна Юсупова-Штейнберг: как стало понятно сейчас, именно она своей силой льда гасила бушующий в теле Волкова пожар. Вернее, сдерживала — в том месте, где она положила руки ему на грудь, на коже виднелась морозная изморось, но огонь внутри у нее явно погасить не получалось.

— Пришел, и что? — громко поинтересовался у Зариповой Медведев, который уже полностью принял человеческую форму.

Татьяна Николаевна только сейчас глядя на обоих заметила, что они выглядят предельно изможденно. Словно после долгого утомительного перехода под палящим солнцем.

— Валера, сделай же что-нибудь! — нервно выкрикнула Зарипова. И Татьяна Николаевна вдруг поняла, что — невиданное дело, слышит в ее голосе нотки отчаяния.

— Валера! Валера! Любовь, надежда и вера! — вставил свой комментарий и Волков, неожиданно запев песню. Голос его был похож на разудалые крики пьяного человека. Вернее, был бы похож, если не видеть лица с ужасающими горящими глазами.