Северное Сияние. Том 1

Захватившие меня люди играли со смертью — видимо, риск стоил того. И несмотря на введенную убойную дозу препарата, меня спеленали гораздо качественнее, чем мы сами недавних смертников. Видимо, захватившие меня ребята умеют подстраховываться от самых разных случайностей. Потому что даже наручники были не пластиковые одноразовые, как использовали мы для ритуала, а самая настоящая система кандалов — почти экзоскелет, причем с анитмагической защитой.

Оценивая действия оперативников я предположил, что все четверо понимают — они идут по тонкому льду, который уже начинает потрескивать. И явно они хотят как можно скорее покинуть это узкое и опасное место. По крайней мере, все то время после того как меня обездвижили, а после раздевали и упаковали в кандальную конструкцию, пол подо мной брыкался весьма активно. Явно водитель летит с предельной спешкой — подобная шестиколесная бронемашина даже по пересеченной местности должна идти мягко и валко. Если на гашетку не топить, как будто уходя из-под обстрела.

Я пока продолжал наблюдать за происходящим и попыток «ожить» не предпринимал. Да, мое тело мне сейчас не повиновалось и бодрствовал только разум. Но те, кто вколол мне лошадиную дозу препарата, которая могла гарантированно убить обычного человека, а одаренного или одержимого надолго обездвижить и лишить сознания, просто не предпринимал в расчет, что я совсем недавно участвовал в ритуале кровавого союза.

Созданный силой крови энергетический каркас, дублировавший мой Источник, оказался не просто очередной аурой. Это был словно резервуар, накопленной энергией которого я мог воспользоваться. Причем по-разному — начиная от того, чтобы просто вдохнуть силу в безжизненное сейчас тело, а заканчивая… преображением.

В очередной уже раз частицы знаний, словно паззл, сложились в цельную картину. Словно вживую я увидел, как профессор сэр Галлахер — краснолицый и несмотря на свою язвительную въедливость смешной на вид хоббит, принимает ужасающий демонический облик двухметрового крылатого монстра. За последующим водоворотом событий вопрос «а как он это сделал?» я себе даже не задавал. Некогда было. Зато сейчас получил на него ответ.

Сила крови. Сэр Уильям Джон использовал заемную силу крови для того, чтобы трансформировать свое тело. Вот так вот.

Рядом со мой в полной боеготовности находились четыре оперативника в активной броне, я закованный в экзоскелет кандальной конструкции был обездвижен смертельной для обычного человека дозой препарата, и везли меня с такой спешкой, словно убегали от смерти. Но волновался я почему-то совершенно не об этом. Потому что получается, я стал обладателем весьма опасного знания.

Человеческая жизнь никогда особой ценности не имела, а уж сейчас — когда вот-вот настанет момент окончательного раздела мира между Большой Четверкой, тем более. И вполне возможен вариант, когда жертвенные пирамиды вернутся в массовую культуру. Слишком уж велика сила крови, которая… Которая что?

Святая Инквизиция не проливала кровь. Тьма при контакте с кровью видоизменяется. Кровь и Тьма. Свет.

Ни одна религия за пять тысяч лет существования нынешнего варианта человеческой цивилизации не обходится без жертвоприношений. А какая-то — как христианская, и вовсе началась с добровольной жертвы.

Не только Тьма, но и Свет питается жертвоприношениями — и если Тьма забирает кровь, то Свет принимает что? Молитвы, покаяние, духовные жертвы. Так, стоп.

Каждая мысль словно высвечивала темное пятно на общей картине, и я чувствовал, как будто шаг за шагом приближаюсь к очень важному ответу.

Покаяние…

«Я вырос в бедной семье и часто молил Бога о велосипеде. Но потом понял, что это работает по-другому: я украл велосипед и стал молить Бога о прощении» — как обычно невовремя подсказал внутренний голос. Мысленно выругавшись, я попытался вернуться в покинутое русло течения мыслей.

Тьма забирает жизнь. Свет забирает… душу? Перед взором как вживую встали белесые глаза Елены Николаевны, которой стали чужды обычные человеческие желания и эмоции.

«Кровь — это все, что отделяет свет от тьмы» — тут же возникла у меня в памяти запомнившаяся откуда-то, скорее всего из воспоминаний моей прошлой жизни, фраза.

Или не так? Или Свет — все, что отделяет Кровь от Тьмы? Свет и Тьма на одной стороне?

Черт, если бы я был в обычном состоянии, у меня наверняка был от напряжения сейчас уже голова раскалываясь.

Пока я размышлял о глобальных фундаментальных знаниях, неожиданно ставших мне чуточку более доступными, бронемашина остановилась. Меня подхватили, и без задержек перебросили в конвертоплан, который моментально поднялся в воздух. Невысоко — машина пошла, судя по всему, на предельно низкой высоте петляя по руслу реки.

Рядом со мной остались все те же четверо оперативников, которые предельно внимательно следили не только за мной, но и за окружающей обстановкой. Напряжение у бойцов возрастало, и невольно я отвлекся от судеб мира. Вне зависимости от степени грозящей цивилизации опасности, сейчас все же на первом плане судьба одного человека. Прости, человечество, я пока немного занят.