Северное желание (СИ)

Я всхлипнула, наконец увидев себя в отражении зеркальной плитки и опёрлась о стену, чтобы не свалиться. Такой себя я никогда не видела: серая, словно пергаментная кожа обтягивала выступившие мышцы и нити связок. Грани костей и суставов выступали, делая меня похожей на куклу. Глаза казались огромными и создавали жалостливое выражение на осунувшемся лице. Мне удалось отвернуться от отражения и дрожащими руками открыть кран. Вода смывала грязь и приносила ощущение шаткой гармонии. Как я выходила из кабинки и заворачивалась в полотенце, как выползала в комнату, держась за стену и отталкивая попытавшегося помочь отца для меня слилось в один размытый кадр. Он взялся отчитывать меня за своеволие и я ядовито ухмыльнувшись неожиданно выдала:

— Расстроился, что больше не будешь из меня пить? В ближайшее время я вряд ли смогу оказать тебе сопротивление, а мои желания тебя ведь не особо волнуют, так что ни в чём себе не отказывай…

Мои последние слова уже были сказаны одновременно с грохотом захлопнувшейся двери. Растирая едва заметные отметины зубов покрывающих мои плечи я заметила то, что сначала показалось мне не смытой пеной. Тонкие линии, похожие на морозный рисунок на стекле вились под ключицей и казалось слегка искрились. Исследовав руки я нашла на запястьях странные бледные отметины в виде полуторасантиметровых фигурок. Поцарапав их обломанным ногтем и удостоверившись, что это не синяки я смирилась с мыслью, что много чего не помню и это мне надоело.

Отец ко мне больше не приходил. Часто я ощущала его поблизости, но попыток встретиться никто из нас не предпринимал, что, в общем-то, меня устраивало. Для сброса излишков накапливаемой энергии я отправилась вон из помещения. Вспомнив как сбегала из Дубовой тени я решила измотать себя физически. В моём жалком состоянии мне это удалось едва я выбралась наружу. Тяжело привалившись к стене я надсадно дышала, но буря внутри утихла. Шрамы от порезов и укусов сошли через несколько дней в течении которых я всё активнее двигалась.

Под свою опеку меня взял Пат, начальник службы безопасности. Раксаши как-то сразу приняли меня за свою и рядом с ними я совершенно забывала о своих неприятностях и даже слабость воспринимала всего лишь как досадную мелочь. По уже устоявшейся традиции я хозяйничала на кухне, подмяв под себя поваров. К их чести следует признать, что они довольно быстро научились помогать мне готовить, а одна молодая девушка даже проявила талант к десертам, которые поразили меня в самое сердце. Ели мы теперь только на кухне, где для удобства разместили ещё пару столов. Тёплыми вечерами мы выбирались в лес и часто оставались там с ночёвкой расположившись у костра. Немногословные с посторонними раксаши со мной вели себя открыто и добродушно. Знаю, их умиляло моё отношение к ним, то, что я не просто их не боялась, а искренне восхищалась, спорила, жалела, злилась.

Постепенно я наращивала темп тренировок, на что тело отзывалось постоянной усталостью и болью в ушибленных и растянутых мышцах. Иногда кто-то из мужчин выносил меня с площадки или леса на руках, невзирая на моё ворчание или же отчаянные стоны. Слуги привыкли к моим синякам, царапинам, выбитым суставам и сломанным рёбрам. Поспевать за раксашами в человеческой оболочке было невообразимо, практически невозможно и конечно они делали скидку на мою ущербность, держа при этом в тонусе. Моё тело втягивало колоссальное количество энергии из пространства и все повреждения сходили с меня довольно быстро. Смотреться в зеркало я больше не решалась, хоть и замечала, что становлюсь прежней. Мышцы стали крепче и перекатывались под упругой кожей, кости больше не выступали, волосы снова были шелковистыми, но вспоминая свой истощённый образ я каждый раз передёргивалась от отвращения.

Спустя некоторое время мне стало легче справляться с нагрузками и я всё дольше стала проводить времени в прогулках и тренировках. Пат взялся натаскивать меня во владении холодным оружием и с таким наставником я просто не могла позволить себе быть посредственностью. Однако от порезов меня это не защищало. Учитель иногда забывался и это меня стимулировало. Я привыкла к такой жизни. Конечно, если бы я выбирала, то никогда бы не осталась здесь. В этом элитном месте, со слугами, шикарными бассейнами, лесом, роскошной кухней, шёлковыми одеждами я оставалась заключённой. Да, меня здесь не обижали, позволяли гулять и в пределах поместья делать, что вздумается, но это не меняло сути моего положения. Мои надсмотрщики относились ко мне как к равной, сестре, но я не питала иллюзий и если бы решилась сбежать, думаю, они бы задержали и доложили хозяину о попытке. Провоцировать и проверять свои теории я не хотела. Наверно просто хотела греть себя по ночам мыслью, что возможно я ошибаюсь.

Однажды я проснулась от ощущения света ласкающего душу. Едва успев одеть штаны и запахивая рубашку на бегу я оказалась в гостиной. У порога стояли охранники, скрывая от меня…

— Рестар! — взвизгнула я бросаясь навстречу, — Как же я скучала по тебе!