Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 1

«неожиданно поднявшись на стены, они захватили главное укрепление [Кукенойса] отступавших в замок русских, как христиан, не решились убивать, но, угрожая им мечами, одних обратили в бегство, других взяли в плен и связали. В числе прочих захватили самого короля, связав и его…»[142].

Обо всем произошедшем Даниил известил епископа Альберта, который, по свидетельству Генриха Латвийского, остался решительно недоволен. Даниилу приказали немедленно освободить Вячко и вернуть ему все имущество. Затем оба повздоривших рыцаря были приглашены в Ригу на праздник Пасхи (6 апреля 1208 г.), на котором Альберт всячески старался их примирить. Казалось, что ему это удалось. Вместе с Вячко в Кукенойс было направлено 20 воинов («рыцарей и арбалетчиков, а также каменщиков, чтобы укрепить замок»), призванных содействовать обороне города как от литовцев, так и от соседей из Леневардена[143]. Но князь вернулся домой с острым желанием отомстить. Он ожидал, что в ближайшие дни Альберт вновь, как обычно, отплывет в Германию для сбора новых пилигримов и увезет с собой значительную часть крестоносцев, у которых срок обета истекал. После этого можно будет напасть на немцев и привлечь к этому Полоцк.

Так и произошло. Все немцы в Кукенойсе были перерезаны, а в Полоцк была направлена весть о том, что сейчас очень благоприятный момент для захвата беззащитной Риги. Однако Альберт, как выяснилось, еще не успел отплыть, будучи задержан «противным ветром». Узнав о случившемся, он немедленно обратился к пилигримам с просьбой вернуться в Ливонию еще на некоторое время — откликнулось 300 человек «из лучших», а еще некоторое количество епископ нанял за плату. В короткие сроки было собрано значительное для тогдашней Ливонии войско.

Только вести о военных приготовлениях немцев было достаточно, чтобы Вячко осознал свое дело проигранным. Отмщения не получилось. Он сжег замок и «ушел в Руссию, чтобы никогда больше не возвращаться в свое королевство»[144].

Следует подчеркнуть, что эти события не являлись провокацией со стороны епископа Альберта, совершенно не заинтересованного в обострении отношений с местными властителями, включая Кукенойс и Полоцк. Для немцев вторжение в Кукенойс было исключительно несвоевременным и не подготовленным заранее мероприятием. Все действительно напоминает экспромт. Вячко пытался разжечь межэтнический конфликт и втянуть в эту авантюру Полоцк, но потерпел фиаско. Немцы неожиданно стали обладателями новых территорий. В 1208 г. княжество Кукенойс перестало существовать[145].

Вернувшись из Германии весной 1209 г., Альберт приступил к возведению на месте сожженного Кукенойса нового замка Кокенгаузен, ставшего передовым форпостом немецкой власти в Ливонии, самым удаленным от Риги укреплением епископа на Даугаве[146]. Половина земель Кукенойса была передана вновь прибывшему пилигриму Рудольфу из Иерихо (Rudolphus de Iericho), ставшему вассалом епископа, а третья часть земель — ордену меченосцев. Это собственно первое свидетельство о разделе новых покоренных земель между Рижским епископом и орденом. До этого размежеванию подверглись уже подчиненные области: «третью часть всей Ливонии и других земель или окрестных народов», по соглашению 1207 г., получил Орден[147]. Его владения включали области к югу от Койвы, с которой он должен был платить епископу четверть от собираемой десятины для ознаменования зависимости (ad obedientiae recognitionem). Альберт сохранил за собой Торейду, Идумею и часть Метсеполэ. Все новые приобретения должны были делиться в указанной пропорции, что и было закреплено папским постановлением в 1210 г.[148] Отныне Орден меченосцев выступает в качестве отдельной, порой независимой, силы в Балтийском регионе. Он часто самостоятельно определяет свою наступательную политику, а также планирует военные операции, вступает в союзы и заключает перемирия[149]. После его включения в состав Тевтонского ордена в 1237 г. эта сила стала чуть ли не доминирующим фактором в Ливонии, довлеющим как над покоренными народами, так и над Рижским епископом.

* * *

Начиная с 1209 г. существенно меняется характер немецкой экспансии. Во-первых, расширяется ее географический охват. Рижские миссионеры проникаю в области Северной Латгалии Талаву и Атзеле, уже знакомые с православием, привнесенным туда из Пскова, а также в земли Южной Эстонии (Сакала), еще не затронутой христианской проповедью. Здесь немцы впервые вторгаются на территорию, где на власть претендуют русские княжения Новгорода и Пскова.

Во-вторых, после 1209 г. все меньше и меньше изыскивается действительных оправданий для проведения наступательных операций. Экспансия становится все более откровенной. Времени на проповедь практически не остается, за нее отвечает меч.