Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 2

В грамоте, выданной Ревельским капитаном по поводу земельных владений монастыря Дюнамюнде в Ревеле 27 апреля 1257 г., среди свидетелей упоминается Robbekinus de Novgardia[1201]. Robbekin — это фламандский диминутив от Робин (Роберт, Робрехт), а Novgardia — это традиционное и никак иначе не интерпретируемое в немецких источниках наименование Новгорода. Примечательно, что этот Робин Новгородец упоминается среди знатных рыцарей: «Testes interfuerunt L. Balliso, Theod(ericus) de Kiwele, Eglbr. (= Engelbertus), Ioh(annus) de Holtele, Wilhel(mus) de Brema, milit(ia) Reval(ia), Ioh(annus) gener domini Saxonis, Robbekinus de Novgardia, Ioh(annus) de Thoreidia, Albertus Wibekinus, loh(annus) prior de Dunamunde, fr(ater) God(scalcus), fr(ater) Sigmundus et dominus Wosgehne miles et alii quamplures»[1202]. Более того, его место в списке между членами Тевтонского ордена указывает на то, что и он принадлежал к рыцарскому братству. В целом это не противоречит обычаям того времени: в середине XIII в. доступ в Орден еще был открыт лицам незнатного происхождения. Однако прозвище Новгородец все же не поддается однозначной интерпретации. Выходец из Новгорода с фламандским именем в составе Ливонского ордена — необычный и трудноразъяснимый казус.

Печать Генриха Псковского (Hinricus de Plezcowe), 1323 г. (LübBS, VII. Taf. III, № 23)

Иную и гораздо более длительную историю имеет знатный любекский род Псковских (de Pleskowe). В период с 1299 по 1478 г. 8 его членов входили в любекский магистрат[1203]. Первым источникам известен Генрих Псковский (Hinricus de Plezkowe; ум. 1341), чья деятельность как Любекского магистрата (консула) прослеживается с 1299 г. [1204] Впоследствии упоминаются его старший сын — Генрих II Псковский (Hinricus de Plescowe II; упом. 1328–1359 гг.)[1205], его сын от второго брака Арнольд (Arnoldus; ум. 1363), а также Бернард Псковский (Bernard de Plescowe; ум. 1366; упом. с 1344 г.)[1206], Иоганн Псковский (Johanni Plessekowen; ум. 1367; упом. с 1343 г.)[1207], сын Генриха II — Бернард II (Bernard; ум. 1412; упом. с 1399 г.), сын Арнольда Иордан (Jordan Pleskow; член магистрата с 1389 г. и бургомистр в 1425 г.)[1208], сын Иордана Готфрид (Gottfried; ум. 1451; член магистрата с 1438 г.) и многие другие рядовые представители этой вскоре разросшейся фамилии[1209]. Во второй половине XIV в. отмечена деятельность Якова Псковского (Jacobus de Plescow; ум. 1381), который был членом магистрата с 1352 г. и во многих документах отмечен первым среди коллег, выполняя функции бургомистра[1210]. Именно с Яковом Псковским связано создание и документальное оформление Ганзы.

Один из Псковских — Генрих (Hinrike Plescecowe; упом. 1331–1338 гг.) — был даже братом-рыцарем Тевтонского ордена и выполнял функции представителя магистра на переговорах с Новгородом в 1338 г. [1211] Его имя указано в хорошо известном Договоре Новгорода с немецкими купцами о спорных делах от 17 мая 1338 г. В русском переводе Е. А. Рыдзевской приведена калька с его имени: «господин Гинрике фан Плессекове от магистра (vor hern Hinrike van Plessecouwe van des mesteres weghene)»[1212]. Использование Генриха Псковского в качестве посла на переговорах с русскими может означать, что современники осознавали его родство с восточными соседями. Это же наглядно демонстрирует и родовой герб Псковских, который венчала геральдическая «голова русского»[1213].

Печать Иоганна Псковского (Johannes von Pleskow), 1347 г. (LübBS, VII. S. 27, № 15; Taf. II, № 15)

Печать Иордана Псковского (Jordan Pleskow), 1408 г. (LübBS, X. S. 87, № 86, Taf. 15, № 94)

Путь, в ходе которого семья Псковских обосновалась в Любеке, проследить затруднительно. Первый упоминаемый — Генрих — уже носит немецкое имя, а следовательно, если речь идет о переселенцах из Пскова, то их эмиграция относится к периоду не позднее середины XIII в. Возможно, она была связана с борьбой вокруг Пскова в 1240–1242 гг.