Северные моря в истории средневековой Европы. Эра викингов и эпоха Оттонов. 300–1100 годы

А теперь давайте обратим внимание на Галисию и Галльские берега к югу от Бретани. Интересно отметить, что до вторжения в Арморику около 450 года на эти берега не оказывали влияния ни саксонцы, ни кельты. Зато после 454 года положение изменилось. Первое упоминание о скандинавских пиратах на этих берегах относится к 456 году. Тогда флот герулов из семи кораблей напал на побережье Галисии. Тремя годами позже герулы добрались уже до Бетики, что возле Гибралтарского пролива. Четырьмя годами позже, в 463 году, мы узнаем о саксонских пиратах в долине Луары, которые прошли вверх по реке и осадили Анжер. В следующем году этот город открыл свои ворота перед ними. Вскоре после этого, в 470 году, отряд франков, состоявший на службе у римлян, разгромил их и изгнал с островных баз, которые они занимали в устье Луары в 375 году. Однако в 475 году саксонцы дошли в южном направлении до Гаронны. Сидоний в письме, датированном этим годом, сообщает, что вестготы выслали против саксонцев свой флот на Гаронне. Немного позже, при Хлодвиге, саксонцы снова начали действовать на входе в Луару, где осадили город Нант.

Обосновавшись на этих берегах, саксонские пираты не вернулись на родину. Наоборот, они вскоре образовали постоянное поселение в Шаранте, откуда могли нападать на галльские берега. Они оставались там, пока не приняли христианство в середине VI века. После этого они постепенно влились в галло-римское население региона. Но пока не произошло это слияние, они оставались отдельным элементом, поддерживавшим связи со своими соплеменниками до Кента.

Таким образом, изучение территорий побережья Западной Галлии и Испании между 450 и 550 годами показывает, что там сначала действовали герулы, а потом саксонские пираты. Ясно, что их активность серьезно мешала торговле, которая ранее велась практически беспрепятственно с Ирландией и Западной Британией. Именно герулам и саксонским пиратам, так же как мореплавателям Бретани, Западная Британия и Ирландия обязана, по крайней мере частично, своей изоляцией от континента в те годы. Эта изоляция объясняет расхождения между кельтской церковью Ирландии, Британии и остальной Европы.

Остается невыясненным один вопрос: отношения между бриттами, переселившимися в Арморику и Испанию, и герулами и саксонцами тех же берегов. Трудно поверить, что эти народы всегда были враждебны по отношению друг к другу. Время вторжений слишком точно совпадает, чтобы быть случайным. К примеру, начало расселения бриттов в Арморике совпадает с прибытием герулов в Галисию (где тоже жили бритты). В том же 470 году мы видим армию бриттов, или бретонцев, под командованием Риотама на Луаре и саксонцев, осаждающих Нант. Как впоследствии говорил Теудеберт, должно было существовать хорошо налаженное сотрудничество между этими группами завоевателей. В следующем веке такое сотрудничество было очевидно, когда саксонцы Байё помогали бретонцам атаковать Нант. Разве не вероятно, что подобное бывало и раньше?

Пока мы уделяли максимальное внимание событиям 400–550 годов на море – в Английском канале, Ирландском море и в Атлантике. Но что происходило в эти годы в той части Галлии, между Рейном, Луарой и Каналом, которая все еще хранила верность Риму? Какова была ее судьба? Ведь она была отрезана, с одной стороны, от Британии, а с другой – от Средиземноморья новыми королевствами вестготов и бургундов.

В первую очередь следует заметить, что в первые десятилетия V века эта часть Галлии и Рейнской области почти не страдала от вторжений. Свевы и вандалы быстро прошли через провинцию, не причинив особого вреда[17]. Вестготы, вошедшие в Галлию со стороны Средиземного моря, оставались к югу от Луары. За исключением Фландрии, рейнская граница оставалась нерушимой, пока франки и алеманны были на месте, как верные федераты. Бургунды, обескровленные наступающими гуннами в Центральной Германии и отдавшие земли в долине Соны, хранили спокойствие и служили во вспомогательных войсках римской армии. Если наступающая орда гуннов в Центральной Европе казалась грозной, она до 450 года напрямую не угрожала этой части империи. Возможно, серьезная внутренняя проблема – восстания багаудов в Арморике – частично была решена с помощью вестготов.

В это время последний великий римский полководец запада, Аэций, стал magister militum Галлии. Он, похоже, осознавал потенциальную угрозу для своей провинции царившего беспокойного мира и понимал, что вестготы, бургунды, франки и алеманны в границах Рима, как саксонские и ирландские пираты на Канале, в конце концов уничтожат римскую власть. В то же самое время продолжающиеся восстания багаудов в долине Луары – ими руководил Тибато – подрывали общественный порядок и процветание в самом сердце Галлии. Аэций, располагавший крайне ограниченными средствами, чтобы платить солдатам, и практически не имевший доступа к Средиземному морю, стал больше дипломатом, чем воином, но продолжал править Галлией. Какое-то время это ему удавалось.