Читаем Северные моря в истории средневековой Европы. Эра викингов и эпоха Оттонов. 300–1100 годы полностью

Политический раздел Руси, как уже отмечалось ранее, отражал экономические торговые интересы земли. Так, во времена юности Владимира Русь была разделена на Киевское княжество Ярослава, Новгородское княжество Владимира, а владения Олега располагались между ними. После того как Владимир устранил конкурентов и взял Киев, Русь оставалась единой до его смерти в 1015 году. И опять она разделилась на три части: Ярослав правил в Новгороде, Святополк в Киеве и Мстислав в Тмутаракани. В 1036 году Ярославу снова удалось объединить Русь. У каждого региона были свои внешнеторговые интересы. Новгород был связан с Балтикой, Киев – с Центральной Европой, а Тмутаракань – с мусульманским и византийским Востоком. После смерти Ярослава в 1056 году им снова пришлось отстаивать свои права, поскольку экономика Руси пришла в упадок, и каждый регион ощутил привлекательность иностранного экономического региона, с которым он был связан торговыми отношениями. Существование этих отдельных экономических территорий до 1043 года является доказательством важности внешней торговли для Киевского государства. Но настало время набегов печенегов и половцев, изменивших торговые пути, и начала формироваться другая, более местная аграрная экономика.

Между Германией, Скандинавией и Русью располагается обширное пространство Балтики и Центральной Европы, по которому пролегали торговые пути, соединявшие эти регионы. Здесь на протяжении первых четырех или пяти десятилетий рассматриваемого периода есть свидетельства процветания, как и в других местах Северной Европы. Балтийские международные торговые пути, к примеру, могли обходить Швецию, но они добирались до Финляндии и Восточной Балтики, по-видимому, через Готланд. Множество монетных кладов германских серебряных монет в Финляндии показывает приблизительно то же распределение монет между монетными дворами, как на Готланде. И они также смешаны с англосаксонскими пенни Этельреда, Кнуда, его сыновей и преемников. В Курляндии обнаружено больше тысячи германских и англосаксонских монет, чеканенных в рассматриваемый период, в монетных кладах такого же типа. На раскопках в Эстонии находят мечи из Рейнской области. Это доказывает, что торговля продолжалась. Обширные территории Балтики и Центральной Европы, подверженные попеременно шведскому, датскому и русскому влиянию, а Самландия испытала также польское влияние, до 1030 года продолжали поставлять мед, рабов, воск и лошадей западным торговцам и Руси, а также служить передаточным звеном через Финский залив, Двину и Неман между Русью и Западом.

Есть некоторые свидетельства того, что балтийские народы в этот период начали развивать морские традиции и морское господство, что помогло им торговать с Готландом и другими балтийскими портами. Оба вендских нападения на Данию – 1043 года, отраженное Магнусом Норвежским, и 1050 года, которому успешно противостоял Свен Эстридсен, – велись с участием контингентов народов Восточной Балтики. По-видимому, к 1043 году морской пиратский опыт балтийских славян, эстов и финнов, который произвел столь сильное впечатление на Адама Бременского, проявился в северных водах.

Что касается Центральной Европы, Польша, по крайней мере до 1027 года, также показывала рост, продолжавшийся со времен Мешко. При Болеславе Храбром, например, шесть «гродов» достигли городского статуса. Из них самыми важными были Волин, Щецин, Гнезно и Краков. И Мешко, и Болеслав Храбрый в этот период чеканили монеты, как и их соседи в Скандинавии, Киевской Руси, Германии и Богемии. Вдоль торговых путей, соединивших польские земли с Русью, Балтикой, Богемией и Германией, шла активная торговля. Установив на своей земле христианство, построив политический союз с соседями, поляки стали входить в экономическую жизнь и культуру Северной Европы.

После 1027 года, однако, период единства и относительного процветания завершился. Краху морской империи Кнуда предшествовал раскол прежних центральноевропейских славянских союзников. После двенадцати лет конфликтов, в 1039 году, Казимир Восстановитель реорганизовал Польское государство, однако отсутствие экономического единства стало очевидным, когда Померания, примыкавшая к Балтийскому морю, стала отходить от сердца Польши вокруг Варты. Вендские князья обрели независимость и сформировали собственный славянский мир балтийских пиратов, который существовал до начала германской экспансии в этот регион в XII веке.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги