Северные рассказы и повести

По идее Станиславовича ГТТ-шка должна была подстраховывать нашу ТМ-ку и, в случае чего, вытаскивать из колеи вахтовки с уральскими «мучениками» в тонких штанишках. Косой действительно был косым в прямом смысле и при этом весьма ушлым деревенским субчиком. Представьте себе за рычагами вездехода курчавого черноволосого с проседью цыгана, в драной одежде, пахнущей адской смесью соляры, водяры, и неизвестной науке химии, который одним глазом смотрит вперед, другим (реально) назад. То есть, собеседника он в упор не видит.

Мне лично Хитрый Глаз сразу же заявил, что дорогу он знает, как свои пять пальцев и куда нужно доберется сам. То есть, дал понять, что мы все ему на фиг не нужны. Я сразу догадался, что у Косого какие–то свои мухи в голове насчет всех нас. Однако, доверчивый мягкий Станиславович строгим голосом приказал грузить часть продуктов из вахтовок в ГТТ-шку и пересесть туда же двум уральским «отморозкам».

Исполнение этого указания заняло полдня. Это был натуральный цирк с клоунами. Вот очередной «отмороженный» в течение трех минут преодолевает с коробкой тушенки в руках три ступеньки из вахтовки на землю. Вот он, наконец, вышел. Стоит, держит коробку. Думает. Потом кладет её зачем–то на землю (хотя ГТТ с открытым люком находится напротив на расстоянии двух шагов). Закуривает (это ещё три минуты). Оборачивается (ещё минута, он ведь медленно оборачивается, а не просто так). Смотрит, как из той же вахтовки без ничего в руках спускаются ещё два кента. Здоровается с ними, будто они сто лет не виделись. Теперь закуривают эти двое (ещё шесть минут, они ведь не могут одновременно закурить: сначала один, потом другой, никак иначе!). Минут двадцать тянется обстоятельная и, вероятно, весьма полезная и важная беседа. Вот они о чем–то договорились. Ага! Вот о чем: надо справить легкую нужду. С этой стратегической целью все трое удаляются с глаз долой за угол ГТТ-шки. Минут через пять троица возвращается, продолжая мирно беседовать. И… тут же, величественно пошатываясь, живописная группа в полном составе поднимается обратно в вахтовку. А забытая коробка тушенки продолжает сиротливо темнеть на снегу между вахтовкой и вездеходом. Спектакль окончен. Можно расходиться.

Ах, да! Для тушенки это ещё не было концом драмы! Конец наступил позже. При первом же движении дернувшегося вездехода та самая злосчастная коробка выпала из него и вся куча банок с тушеным мясом веером рассыпалась вдоль дороги. В общем, что–то тушенке не повезло.

Зато вот мешку сахара повезло явно. Два сурово насупленных мужичонка, упираясь изо всех сил, часа полтора запихивали его в ГТТ-шку. На их истерические усилия жалко было смотреть, но, мужички не щадя ни времени, ни себя, довели–таки дело до конца.

— Слышьте, мужики! А зачем вам двоим столько сахара–то?

Мужики потупили ясные взоры. Странный он какой–то, этот пузатый, мешковатый начальник. Что ж тут непонятного? Зима–то — доооо–олгая. А где ж в тундре самогону найдёшь? Ладно, всё равно не поймёт. И пошли они обратно в вахтовку. Усталые, но довольные собой.

Наконец, двинулись в путь–дорогу.

— С Богом! — истово крестясь, выдохнул Станиславович, взобравшийся в ТМ-ку и севший рядом со мной.

И зря. Тут же выяснилось, что, по словам Косого Хитроглазого, в ГТТ-шке отказал правый фрекцион, ажно головки болтов посрезало. Однако, мужественный Хитрый Глаз заявил, что задержится на базе ненадолго, произведет ремонт и догонит нас непременно уже через пару часов. Двое отмороженных, не вылезая из нутра вездехода, энергично закивали головами в знак согласия со своим оратором.

Чтобы не возвращаться к этой теме, скажу сразу: после нашего отъезда никто более не видел ГТТ-шку Косого ни в поселке, ни на зимнике, ни ещё где–нибудь… Хорошо, если они втроем просто прячутся от людей, пьют водку и закусывают продуктами из вахтовки. А если, не дай Бог, перепились уже и замерзли во сне? Больше всего о том горевал, вздыхая, Станиславович: «Господи, прости им! Лишь бы живыми остались, дурачки…»

НА ЗАПАД

В дорогу отправиться собирались днём, при скудном сумеречном, но всё–таки свете. Вошкались, правда, опять — из–за тормозных вахтовок, но всё ж таки, с запозданием на полтора часа изготовились. Толстый Станиславович неловко вгромоздился в кабину ТМ-ки, занял центральное место впереди. Сбоку у двери должен был расположиться Филиппыч, которого почему–то всё ещё не было. Впрочем, вскоре всё с ним выяснилось.

— Женщины на корабле — не к добру! — недовольно морщась и ёрзая, заурчал Станиславович, наблюдая за тем, как к нашей «боевой» ТМ-ке потянулись две женские фигуры в красных комбинезонах и с пластиковыми пакетами в руках. Водитель вездехода Михалыч тоже как–то весь напрягся.