Северные волки (СИ)

Хельги тихо рассмеялся. И смех его был, как осыпающееся мелкое каменное крошево со склона скалы. Жуткий смех.

- Ты глупа и юна, Берта, если думаешь, что хевдинг рискнет тебя с кем-то делить. Он дал клятву и не нарушит ее. Полночная наездница знала, как заставить его оберегать тебя. Все же ее колдовство, которое она взяла от великанши, сильно.

- Почему ты называешь ее полночной наездницей? Старик побарабанил пальцами по деревянной чаше.

- Те, кто путаются с Хель - так зовутся. И мне остается просить богов, чтобы и тебя не постигла та же участь.

Берта еще многое хотела спросить о старухе Гессе. О том, что было тогда, когда ее знал Хельги жрец. Но получив такой ответ, больше не решилась спрашивать. И только задумчиво скребла пальцем схваченную весенним заморозком землю.

- Пора, - сказал жрец, расстелив на земле битое одеяло. - Ложись.

У Берты похолодело все внутри от дурного предчувствия. И не зря.

Едва голова ее коснулась земли, как жрец завел песню. Подобное она уже слышала однажды, когда в деревне была засуха, и старуха Гесса взывала к древним богам и приносила им жертву.

Тело Берты наливалось тяжестью. Постепенно отделяя ее от реальности. И уже совсем скоро она не могла пошевелить ни рукой, ни даже пальцем.

Почти по-человечьи вскрикнула коза, обрызгав ее теплой кровью, но она уже не видела этого. Глаза ее заволокло туманом. И Берта как-то вяло подумала, что это странно.

Она чувствовала, как ее шеи, оказавшейся обнаженной, груди и ног, касаются холодные пальцы, оставляя за собой липкую влагу.

Она не могла дышать. Не могла думать. Чувствовала, что уплывает куда-то. Но все же - старалась зацепиться за реальность. Из последних сил открыла словно налитые свинцом веки. И ужаснулась тому, что увидела.

За спиной Хельги жреца стояла женщина. Одна половина ее лица была белой, как первый снег, вторая же - синей. Берта хотела крикнуть. Предостеречь старика. Но не смогла открыть рта, издать и звука.

И только когда сознание ее покинуло совсем, она услышала крик ворона. И почему-то именно этот крик заставил ее успокоиться. Отдаться тому ветру, что уносил ее в неизвестный доселе мир.

Глава 11 Виконт де Фрюльи

- Побей меня гром небесный, если я ошибся, и здесь нет деревни, - в сердцах сплюнул Фульк. - Я уже представлял, как выпью местного пойла и приласкаю крестьянку помоложе.

Рене улыбнулся и поднялся на стременах, оглядывая окрестности, прищурил темные глаза. Вечерние сумерки окутывали долину, и разглядеть хоть что-то не было возможности. Но темнота не может спрятать запах. Запах дыма. А значит и очага. Деревня и правда была недалеко.

Рене привычным жестом поправил растрепавшиеся непослушные кучерявые волосы, черные, как и у всех представителей рода Фрюльи и оглянулся на друга, заговорчески ему подмигнув.

- Если семя, которое ты так щедро рассеял по всему побережью Фракийского моря, даст всходы, будь готов к тому, что придет время собирать урожай, - поддел он друга.

- Зато ты слишком набожен, чтобы бросить его хоть где-то.

- Я просто не бросаю его где попало, - рассмеялся Рене де Фрюльи, пришпорив уставшую лошадь.

Небольшой отряд фракийцев в два десятка человек, по старому обычаю объезжавший по весне владения графа де Фрюльи, спустился со склона по направлению, указанному их предводителем.

- Твой отец уже давно должен был отменить этот дурацкий обычай, Рене. Северяне давно стали просто легендой. Страшилкой, которой нянюшки пугают маленьких детей.

- Не тебе решать, прав ли твой господин, - жестко оборвал его Рене. Шестнадцатилетний наследник графства Фрюльи и сам давно об этом думал. Но пока он всего лишь наследник, и решать его отцу. И пусть он уже стар и немощен, но пока граф он, преданный сын не мог позволить кому-либо говорить о нем в подобном тоне. А вот когда отец отправится в Божьему престолу... правда, перед тем Рене должен успеть взять себе достойную знатную жену и обзавестись наследником. Иначе его положение будет весьма шатким. И братья не побрезгуют этим воспользоваться. А если у него будет сын. А лучше парочка...

- Стой! - выкрикнул Фульк, натянув поводья, словно налетел на невидимую стену, едва показались огни впереди. - Этот дым не от домашнего очага.

Теперь и Рене почувствовал нечто. Не так пахнет там, где есть живые люди. Здесь не пахло едой. А мелких огней тлеющих углей было слишком много. Лицо молодого воина окаменело. Его тонкие губы сжались в столь узкую полоску, что казалось, и вовсе пропали с лица, а черные брови сошлись к переносице. Он ударил коня пятками в бока, посылая вперед, но Фульк загородил ему дорогу, и пришлось снова натянуть повод.

- Господин, не думаю, что Вам стоит соваться туда лично, - отбросив побратимский тон, обратился к нему он. Не как друг. Как подданный.

Рене оглянулся на свой отряд. Воины молча ждали его указаний, но разве хорошим он будет предводителем, если будет прятаться за из спинами?

- С дороги, - рявкнул он, объезжая осмелившегося ему указывать вассала.

- Ваш отец поручил мне приглядывать за вами, - сказал он в спину виконту.

- Его здесь нет. И ты пока под моим началом.