Северный полюс

Меня часто спрашивают, чем питаются зимой дикие травоядные животные мускусные быки и северные олени — в этой покрытой снегом стране. Как ни парадоксально, свирепствующие здесь ветры — их союзники в борьбе за существование: сдувая снег с обширных пространств, они обнажают засохшие травы и растущие вразброс ползучие кустарники, которыми кормятся животные.

22 декабря наступила полярная «полночь» — в этот день солнце начало свое обратное путешествие на север. Во второй половине дня мы собрали на палубе всех эскимосов, и, с часами в руках, я объяснил им, что солнце теперь возвращается. Марвин прозвонил в судовой колокол, Мэтт Хенсон трижды выстрелил из винтовки, Боруп дал несколько вспышек магния. Затем все мужчины, женщины и дети построились и прошли в заднюю рубку. Минуя камбуз, каждый в дополнение к ежедневному рациону получил по кварте кофе с сахаром и молоком, сухари и порцию мяса мускусного быка; женщинам были выданы сласти, а мужчинам табак.

После празднества маленький Пингашу, мальчик лет тринадцати, помогавший Перси в камбузе, направился по холмам на юг — встречать солнце. Через несколько часов он, удрученный, вернулся на корабль, и Перси пришлось растолковать ему, что, хотя солнце действительно вышло в обратный путь, но доберется оно до нас только через три месяца.

На следующий день после зимнего солнцестояния мы послали эскимосов на разведку окрестных озер — наш запас воды, взятый из реки Шеридан, подошел к концу. Члены английской экспедиции на «Алерте» всю зиму пользовались водой, получаемой из растопленного льда, и в экспедицию 1905–1906 годов мы также были вынуждены растапливать лед в течение месяца или двух; однако на этот раз эскимосы обследовали озерца на берегу, и в одном из них, расположенном в миле от «Рузвельта», оказалось на 15 футов воды. Над прорубью во льду эскимосы построили иглу с откидной деревянной дверцей, чтобы вода в проруби не замерзала слишком быстро. Воду к судну подвозили в бочках на собачьих упряжках.

Так как рождество пришлось на темный период месяца, все участники экспедиции были на борту судна, и мы решили отметить праздник особым обедом, спортивными играми, лотереей, наградами и так далее. Мороз в тот день стоял не особенно сильный, всего 23° [91].

Утром мы поздравили друг друга с «веселым рождеством», а за завтраком прочли письма из дому и преподнесли друг другу рождественские подарки — те и другие хранились с условием вскрыть их в рождественское утро. Макмиллан, назначенный церемониймейстером, составил спортивную программу. В 2 часа дня состоялись соревнования по бегу на подошве припая. Была расчищена беговая дорожка в 75 ярдов длиной, и по обеим ее сторонам параллельными рядами, отстоящими один от другого на 20 футов, установили все фонари, сколько их было на судне, числом до 50. Фонари очень напоминали те, с какими ходят кондуктора, только были побольше. Освещенная дорожка, в 7,5° от конца земли, являла собой зрелище необыкновенное.

В первом забеге участвовали эскимосы дети, во втором мужчины, в третьем матери с младенцами за плечами, в четвертом женщины без ноши. Для матерей было четыре забега, и глядя на них, никто бы не подумал, что проводятся соревнования по бегу. Они двигались по четыре в ряд, одетые в меховые одежды, вращая глазами и пыхтя, словно возмущенные моржи; младенцы за их спинами широко раскрытыми глазами смотрели на сверкающие фонари. О жестокости по отношению к детям не могло быть и речи — женщины двигались не настолько быстро, чтобы выронить их. Затем шли состязания в беге для экипажа и членов экспедиции, а потом перетягивание каната.

Казалось, сама природа участвовала в наших рождественских торжествах, расцветив небо ярким северным сиянием. Пока шли состязания на подошве припая, весь северный небосклон был заполнен столбами и копьями бледного света. Этот феномен северного неба, вопреки общепринятому мнению, не особенно часто наблюдается на здешних, крайних северных, широтах. Как ни жаль развеивать широко распространенное приятное заблуждение, в штате Мэн мне случалось видеть куда более красивое северное сияние, чем за полярным кругом [92].

Между соревнованиями по бегу и обедом, который был у нас в 4 часа, я дал концерт у себя в каюте, выбирая самую веселую музыку. Затем мы разошлись «переодеться к обеду». Церемония состояла в надевании чистых фланелевых рубашек и галстуков. Амбиции доктора Гудсела зашли так далеко, что он даже надел воротничок.

Перси, заведующий хозяйством, по случаю праздника обрядился в поварской колпак и большой белый фартук, накрыл стол красивой скатертью и выложил наше лучшее столовое серебро. Стена столовой была украшена американским флагом. На обед у нас было мясо мускусного быка, сливовый пудинг, залитый шоколадом бисквит и у каждой тарелки лежал мешочек с орехами, пирожными и конфетами, снабженный карточкой: «Веселого Рождества миссис Пири».

После обеда на баке состоялись состязания в бросании костей и состязания по борьбе. Праздник закончился граммофонным концертом, который устроил Перси.