Северный ветер

«Милая моя доченька! От Эстариса до Дорина путь неблизкий, и я не успею приехать к твоему совершеннолетию в августе, поэтому пишу это письмо заранее. Скоро ты станешь совсем взрослая, самостоятельная девушка, и тебе предстоит сделать нелегкий выбор: остаться с дядей или отправиться со мной в путешествие. Не в Аквилею, а в другую страну, Алиссен. Ты, наверное, удивлялась, зачем я так часто навещаю наших приморских родственников? Я езжу не к ним, доченька. От границы до Харстана морем — рукой подать, и, хотя этот путь опасен, я рискую ради встречи с твоим отцом. Его имя — Саттар хар Ами, мы женаты по законам Хармы, а ты — наша дочь. В Эймаре брак с харматанцем не имеет силы, более того, такой союз в нынешние времена могут расценить, как измену. Я лишена наследства в Дорине, но ты, достигнув восемнадцатилетия, вступишь в долю с Вальтером на землю и дом, а после его смерти получишь право распоряжаться всем имуществом. Я расскажу подробности, когда вернусь. Не ругайся с дядей, он неплохой человек, я иногда сама удивляюсь, как вы похожи. Целую, Адда хар Ами, твоя мать».

Слезы высохли. Алиссен хотелось выть, а не плакать. Или кусать локти от бессилия. Письмо не было прощальным, оно оказалось деловым. Адда Вейс. Адда хар Ами… Ее мать не собиралась умирать, не завещала вечную любовь, не благословляла и не давала советов, как жить дальше, но тайна, которую она поведала, объясняла очень многое. Стали понятны грязные намеки дяди и его злость: племянница являлась совладельцем дома и лавки, а не бесправной нахлебницей, как он всегда представлял! «Меня одиннадцать лет тыкали носом, что я „харматанское отродье“ и „никто“! Старик все прекрасно знал! Мне нужны были деньги? Я могла продать свою часть и уехать! Но стало поздно, когда все узнали, что я — архонт!»

Алиссен скомкала бумагу и бросила в костер, но тут же вскочила и выхватила ее из пламени. Что она делает! Это же письмо от мамы! Адда Вейс уехала в Аквилею весной 3213 года, накануне совершеннолетия дочери, лета скверны, уничтожившего половину города и обращения Алиссен в архонты, но так и не вернулась. Вальтер искал сестру, он объехал все южное побережье, но Адда бесследно исчезла. «Если бы мать была жива, она бы не молчала столько лет», — подумала Алиссен, — «я так и не узнаю, что случилось. А письмо надо уничтожить: оно рассказывает, кто я и откуда, и даже не будь я архонтом, я могу попасть в тюрьму за то, кем являюсь».

На мгновение прижав письмо к губам, девушка положила его в огонь и смотрела, как обугливаются строчки и сворачиваются тонкие края, пока бумага не превратилась в пепел, а затем поймала на себе внимательный взгляд Моргвата. Наверное, он наблюдал давно, но сидел так тихо, что Алиссен о нем забыла.

— Моргват, я похожа на харматанку?

— Отчасти. Широкие скулы и яркие краски не характерны для центрального Эймара.

— Ты правда из Тиверии? Или демон соврал?

— Я там родился.

— А что здесь делаешь?

— Смотрю на престранное представление.

— Я ничего объяснять не буду!

— Тогда и я промолчу.

Архонт отвечал нехотя и потирал подрагивающие от озноба руки, но все равно Алиссен сильно задели его бесстрастные ответы:

— Я тебе разонравилась, да? Плохо тебя развлекаю? Я исправлюсь. Что бы ты хотел, Моргват? Я умею ходить на руках — научилась ради забавы. Еще неплохо пою и бренчу на лютне. Если ты инструмент достанешь, устрою такой концерт, что ты карманы от счастья вывернешь. И станцевать могу! Мухлюю в карты, удачно тащу, что плохо лежит, запросто залезу на дерево или в окно. Жарю рыбу. Целуюсь страстно, еще никто не жаловался.

— … и убиваешь демонов голыми руками.

— А, ты про то, на барже… Это вышло случайно.

— У меня до сих пор синие искры в глазах. Не каждый архонт так может.

— На что было похоже, когда демон прошел через тебя?

— На ушат ледяной воды, вылитый на раскаленные угли. Он погасил меня изнутри, — задумчиво ответил Моргват, прислушиваясь к своим ощущениям, — ничего поганее я не испытывал. А еще — на посвящение в демоны: я узнал, кто такой Ракхайн и что он хочет.

— И чего же? Где он сейчас? Ты его убил?

— Мне не под силу убить бога, Алиссен. Он — и есть река, все реки хотят стать морями, а моря — затопить землю.

— Говоришь, как семидесятилетний старец.

— Переведу специально для девочки: Ракхайн хочет власти, он везде, я его не убил. Предупреждая другие вопросы, добавлю: нападать на нас он не будет, скверны на берегу больше нет, а я смертельно устал и целоваться не хочу.

— Ты поймал жабу?

— Какую еще жабу?

— Я хочу знать, что за шар ты носишь. Или мне чмокнуть Лето, пока он спит?

— Сфера — это душа ария, — серьезно ответил Моргват, не заметив шутку.

— Так это душа врага! Подожди, ты обменял меч архонта на нее?! Не может быть! — Алиссен сама поразилась своей догадке.

— Все верно.

— Ты знаешь этого ария?

— Не имею ни малейшего представления, кто это, но уверен — он нам не враг. Я не зря твое мнение спрашивал, — хотел лишний раз убедиться.