Северус. Глубочайшее исследование фигуры наизагадочнейшего зельевара Хогвартса

Гарри очень хорошо может представить себе, каково живется Снейпу, когда встречается с Артуром Уизли в облике сторонника Волан-де-Морта: «Было очень странно видеть, как мистер Уизли смотрит на него с отвращением». (ГП/ДС) Гарри хочет предупредить мистера Уизли, но тот смотрит на него с такой ненавистью, что Гарри не уверен, будет ли толк от его слов.

– Артур, – перебил Гарри, – вы знаете, что за вами следят?

– Это угроза, Ранкорн? – громко спросил мистер Уизли.

– Нет, – ответил Гарри, – это факт! Они наблюдают за каждым вашим шагом…

Двери лифта открылись. Вот и атриум. Мистер Уизли смерил Гарри уничижительным взглядом и быстро вышел из лифта. Гарри стоял на месте, его трясло. Ему бы очень хотелось изображать кого-то другого, а не Ранкорна… Двери лифта закрылись. (ГП/ДС)

Гарри теперь имеет некоторое представление о том, как Снейп, пробиваясь через наслоения ненависти, учил его окклюменции или предупредил Сириуса, что Люциус узнал его на платформе. С одной стороны, Снейп заслужил некоторое недоверие благодаря своему неподражаемому природному обаянию. Но с другой стороны, это было неизбежное последствие его шпионской деятельности, и оно же создавало дополнительные препоны в общении с людьми, которым Снейп хотел помочь.

Гарри, Рон и Гермиона начинают понимать, как важно не отходить далеко от истины, когда лжешь для прикрытия. Рон отмечает, что когда Ксенофилиус Лавгуд пытался задержать их, чтобы сдать Пожирателям смерти, все его речи были похожи на правду: «Когда нервничаешь, выдумывать что-то намного труднее, чем кажется. Я это понял, когда меня поймали егеря. Было намного проще прикинуться Стэном, – о нем я хоть что-то знал, – чем придумывать совсем новую личность». (ГП/ДС)

Объяснение Рона проливает еще больше света на то, как Снейпу удалось убедить Волан-де-Морта в своей верности. Когда Волан-де-Морт применял легилименцию, Снейп всегда мог прикрыться своей ненавистью к Гарри или Сириусу, после этого к нему вопросов не было. Получается, что эмоциональная незрелость Снейпа в отношении этих двоих была ему только на руку. Старые, закостеневшие школьные обиды стали щитом.

Также Гарри из первых рук узнает, каково использовать Непростительное заклятие во благо других. Мы знаем, что эти заклятия работают только в том случае, если маг искренне хочет, чтобы они подействовали. В банке Гринготтс Гарри совершает преступление, наложив Имперус на ни в чем не повинного гоблина: «Скрытый мантией Гарри поднял палочку из терновника, указал ей на старого гоблина и впервые в жизни прошептал: “Империо!”». (ГП/ ДС) Гарри знает, что у них нет иного способа добраться до крестража, спрятанного в сейфе Лестрейнджей. Цель оправдывает средства; со своей совестью он разберется позже. Если верить Макиавелли, человек, обладающий большой властью, в обязательном порядке должен уметь так поступать:

Поэтому в душе он всегда должен быть готов к тому, чтобы изменить направление, если события примут другой оборот или в другую сторону задует ветер фортуны, то есть, как было сказано, по возможности не удаляться от добра, но при надобности не чураться и зла. (из Макиавелли)

То же самое происходит с Драко под гнетом Волан-де-Морта: его заставляют применять Круциатус к другим Пожирателям, угрожая суровым наказанием, если он не подчинится. Гарри видит «его помертвевшее лицо», и ему становится «тошно от того, что он увидел, от того, какое применение для Драко нашел Волан-де-Морт»; Гарри понимает, что Драко подчиняется против воли, только для того, чтобы защитить себя и своих близких. (ГП/ДС) Это сочувствие к Драко когда-нибудь поможет Гарри понять, как Снейп заставил себя убить Дамблдора.

ЭКСПЕЛЛИАРМУС И БУЗИННАЯ ПАЛОЧКА

Во время сражения в воздухе между Пожирателями смерти и семьей Гарри настоящий Поттер использует только защитные заклятия против людей, которые хотят его убить, – этот стиль он перенял у Снейпа и Дамблдора: отвечать на агрессию блокировкой или уклонением, а не провоцировать новые атаки. Но в воздухе даже Оглушающее заклятие может стать смертельным заклятием, если кто-нибудь свалится с метлы.