Северус (СИ)

— Да, Рем, я тоже считаю, что победа в третьем туре была неспортивной, — кивнул Мальсибер. – Ты же сразу след Флитвика взял и прогулялся в свое удовольствие, тем более, что у тебя фора была перед другими.

— У него не только фора была, но и преимущество в виде неполной трансформации, или полной, а, Рем? Все-таки, если судить по виду Николя, когда его вытащили из лабиринта, твари там серьезные водились. А так, обернулся волком - и вперед, буксуя на поворотах. Я бы на твоем месте так и сделал бы. И пусть бы меня монстры ловили. Оборотень гораздо быстрее и выносливей многих из них.

— И, что немаловажно, анимагия во время прохождения третьего тура была запрещена, но ты-то не анимаг, отследить трансформацию оборотня вне полнолуния практически невозможно, — Ворон поднял вверх указательный палец и тут же увернулся от брошенной в него подушки.

— Да я тебе не про прохождение тура хочу сказать, а про то, что колдовал… Ну… — Ремус покраснел, затем продолжил: – Да, я был в полной трансформации. И что? Каждый пользуется теми преимуществами, которыми может.

— Да мы же тебя не обвиняем, — Ворон сел за стол. – Наоборот, я очень рад, что ты понемногу избавляешься от своей сверхпорядочности. Без нее гораздо проще жить.

— Вначале я не хотел, — Ремус вздохнул. – Я попытался пройти лабиринт честно. Но вскоре понял, что иду по следу профессора Флитвика, а когда прямо на меня выскочил акромантул… Я не трус, но мне всего четырнадцать лет, а эта тварь просто огромна. Я перекинулся, но убежать не успел, паук атаковал. Вы знаете, что на них лучше всего обычный Люмос действует? – друзья синхронно кивнули. – То есть, когда пытаешься удрать, а не уничтожить… В общем, я так растерялся, что даже забыл, что полностью трансформировался. И я применил Люмос — невербально, ну и без палочки, естественно. Палочка в зубах была в это время.

— И? – Ворон подался вперед. До этого момента Ремус не решался рассказать, что пробовал колдовать, будучи волком.

— Как полыхнет! Меня самого ослепило, а так как я еще пока в ипостаси волка больше зверь, чем человек, то рванул от этого места так, что лапу заднюю потянул.

— А, вот почему ты хромал, когда с Кубком из лабиринта выпал, — кивнул Ворон.

— Я даже не понял, как к Кубку выскочил, — Ремус встал, забрал подушку у Ворона и снова лег, заложив руки за голову. – Похоже, что мои заклятья усиливаются во много раз, когда я волк.

— Нужно тренироваться, — нахмурившись, произнес Ворон.

— Когда? Через три дня каникулы.

— Однажды мне сказали, что чары контроля распространяются на палочку, а не на мага. Про волка я вообще молчу, — довольно неуверенно произнес Ворон.

— Кто тебе это сказал? – приподнялся на локтях Мальсибер.

— Том Реддл. Сказал, что знает из личного опыта. А потом я на себе это испытал.

— Да? А почему раньше не говорил?

— Не знаю, — пожал плечами Ворон. – Забыл.

— Забыл он, — фыркнул Мальсибер.

— А почему ты ему поверил? – Ремус серьезно посмотрел на Ворона. – Неизвестно, когда это вообще происходило, может, с тех пор что-то изменилось.

— Уж этому источнику в таких вопросах можно верить, — Рей разглядывал свои ладони. – Он, скорее всего, прибил кого-нибудь, когда подростком был, причем чужой палочкой, судя по всему.

— Ты уверен? – Ремус невольно нахмурился.

— Нет, но исключать такую возможность нельзя. Узнать бы, кого на корм дементорам пустили вместо него...

— Нет, — прервал его Ворон. – Мы ничего узнавать не будем.

Рейнард долго смотрел на Ворона, затем медленно кивнул.

— Как скажешь, Сев.

Парни замолчали. Каждый думал о своем. Наконец Ремус нарушил воцарившееся в комнате уютное молчание.

— Интересно, что же эти руны все-таки значат? – он поднялся и подошел к столу, где помимо флакона лежал пергамент, на который были тщательно переписаны руны, добытые Вороном и Ремусом во втором туре.

— Понятия не имею, — Ворон посмотрел на пергамент с ненавистью.

Они бились над расшифровкой все свободное время, совершенно забросив подготовку к третьему туру, и так ничего и не нашли.

Ворон даже рискнул показать несколько знаков Батшеде Бабблинг, преподающей у них «Древние руны».

Профессор Бабблинг ничего не смогла про них сказать. Только то, что эти знаки - не руны в чистом виде. Что к изображению рун добавлено что-то еще. Единственный знак, который не вызывал у нее сомнений, обозначал «отмену». Вот так просто, «отмена» - и все. Что отменялось, зачем отменялось – оставалось загадкой, пока Ремус не вспомнил, что именно этим знаком начиналась и заканчивалась остальная часть фразы. Получалось, что основная часть была заключена между двумя «отменами».

— Я попробую спросить у Реддла, — наконец неохотно произнес Ворон. — Он много путешествовал, может, видел где-нибудь что-то подобное. Нам же только узнать, что это такое и где могло использоваться…

— А это не опасно? – Мальсибер подошел к друзьям.

— Да уже как-то все равно. Он в последнем письме пригрозил, что мы с ним встретимся в первый же день, когда я появлюсь у деда. Сволочь, — Ворон скривился.

— Ну почему же. Ты так успешно весь год его избегал, — хмыкнул Рей.