Сэвилл

— Подойдите сюда, мальчик, — сказал Ходжес.

Он вылез из-за парты. В классе было тихо, и, пока он шел по проходу к столу учителя, его шаги гулко отдавались в тишине.

— Это одно «эл» или два? — сказал учитель. Он указывал худым пальцем на подпись отца. Колин уже давно замечал, что его отец подписывается по-разному, иногда с двумя «эл», иногда с одним.

— Одно, сэр.

— Одно, сэр. — Учитель посмотрел на него поверх очков. — Итак, вы признаете, что я не ошибся?

— Да, сэр.

— Отлично, Сэвилл с двумя «эл». Идите на место.

Класс захохотал. Он пошел к своей парте.

— Итак, Сэвилл с двумя «эл», либо ваш отец не знает, как правильно пишется его фамилия, — (хохот), — либо ее неправильно записал я. — Он снова заглянул в журнал. — Занятие отца. — Он что-то записал на листке. — По-видимому, «работает на горнодобывающем предприятии» должно означать, что он работает на угольной шахте. Это верно?

— Да, — сказал он.

— Да… а дальше?

— Да, сэр.

— Однако есть много людей, которые могут с полным основанием сказать, что они работают на угольной шахте. Например, управляющий угольной шахтой имеет право сказать, что он работает на угольной шахте.

Он подождал ответа.

— Да, — сказал Колин и добавил: — Сэр.

— Полагаю, что этой должности он, конечно, не занимает.

Колин молчал, не зная, что ответить.

— Он не управляющий, Сэвилл?

— Нет. — Он помотал головой.

— Нет… а дальше?

— Нет, сэр, — сказал он.

— И по-видимому, не заместитель управляющего?

— Нет, — сказал он.

— Работает ли он в конторе или, как они выражаются, под землей?

— Под землей.

— Он руководит там работой или сам выламывает уголь?

— Он выламывает уголь, — сказал Колин.

— Рубает уголек?

— Да, сэр.

Класс хохотал.

— Другими словами, Сэвилл, он шахтер?

— Да, сэр.

— Почему же он не мог так и написать?

Ходжес нагнул голову и несколько секунд писал в журнале.

— Ну, Сэвилл с двумя «эл», вы можете на это ответить?

— Нет, сэр. — Он помотал головой.

— Что означают слова, написанные на вашей куртке? Ходжес поглядел на эмблему.

— Я полагаю, вам известно, что на вашей куртке написаны слова?

Он не сразу понял, о чем говорит учитель.

— Под этим довольно пышным гербом, символически расположенным у вашего сердца, написаны три слова. Могу ли я предположить, что вы их прочли?

— Да, — сказал он и опустил голову.

— И вероятно, — добавил учитель, — вам известно, что они значат.

Он ничего не ответил.

— Итак, понятны они вам или нет?

— Нет, — сказал он.

— Должен ли я из этого заключить, мальчик, что вы не знаете девиза вашей школы?

Он ничего не ответил.

— Вы думали, что слова эти служат просто для украшения?

— Нет. — Он мотнул головой.

Учитель помолчал.

— Откуда вы, Сэвилл?

— Из Сэкстона, сэр, — сказал он.

— А Сэкстон, по-видимому, расположен где-то в здешних краях?

— Да, сэр.

— Сколько вам лет, Сэвилл?

— Десять, сэр.

— И вы умеете читать?

— Да, сэр.

— В таком случае не будете ли вы так любезны прочесть вслух эти три слова?

Он не мог разглядеть их как следует и почти вывернул шею.

— Лейбор ипс волаптас, — сказал он.

— Боже великий, да вы понимаете, что вы говорите?

Он уже не пытался отвечать. Лицо Ходжеса словно расплывалось в тумане.

— Лабор, лабор, лабор, — сказал Ходжес. — Ипсе, ипсе, ипсе. — Он взмахнул руками. — Волюптас, волюптас, мальчик. — Он застонал. — Садитесь, Сэвилл. Кажется, мне дурно.

Он достал носовой платок и вытер лоб.

— «Лабор ипсе волюптас», — сказал он. — Кто-нибудь знает, что может означать эта фраза?

Поднялось несколько рук.

— Ну, мальчик? Ну, мальчик? — Он помолчал. — Отвечайте правильно. Если не знаете, лучше прямо сознайтесь, как Сэвилл. Итак, мальчик?

— Труд — это удовольствие, сэр, — ответил кто-то.

— Труд — это удовольствие. Совершенно верно. Совершенно верно. — Он снова вытер лоб. — Труд есть удовольствие, Сэвилл. Вы поняли? Вы слышали?

— Да, сэр, — сказал он и встал.

— Труд есть удовольствие, Сэвилл, и — если мы вернемся к исходной теме — это утверждение точно и недвусмысленно.

— Да, сэр, — сказал он.

— Тогда как «работает на горнодобывающем предприятии» никак не может считаться точным и недвусмысленным определением профессии, Сэвилл. Подобное псевдоопределение может скрывать множество грехов.

— Да, сэр, — сказал он.

— Тогда как «шахтер», или, точнее, «углекоп», как определение профессии вносит в вопрос всю необходимую ясность и позволяет избежать недоразумений. Если кто-нибудь говорит мне, что он углекоп, я тотчас понимаю, какую работу он выполняет, даже если, — прибавил он, вновь вытирая лоб, — даже если мне неизвестно, как он эту работу выполняет. Например, пользуется ли он киркой или управляет машиной.

Он помолчал.

— Итак, он пользуется киркой, Сэвилл?

— Да, сэр, — сказал он и добавил: — Иногда.