Sex Around The Clock. Секс вокруг часов

Вероятно, он вскрикнул во сне или застонал, потому что стюардесса наклонилась над ним и спросила, все ли в порядке? Он улыбнулся и помахал рукой перед собой, как машут мужчины, отрекаясь от себя и своих требований к миру, или женщины, просушивая свежий лак на ногтях.

Женщина, сидевшая справа от него, элегантная немецкая дама в строгом костюме с дорогой сумкой на коленях, приветливо улыбнулась Павлу, словно взяла над ним шефство на время полета: она, вероятно, тоже обеспокоилась тем, как во сне вел себя Павел. Из сумки она достала такое же дорогое, крокодиловой кожи портмоне и вынула оттуда карточку «Визы», позолоченную. Она хотела заплатить за сигареты. Стюардесса виновато спросила, нет ли у нее наличных? Карточки на этом рейсе в системе «Дьюти Фри-шопа» не принимали. Дама, вздохнув, достала мелочь и долго и близоруко отсчитывала. Мелкие монеты просыпались на пол, Павел наклонился, они с соседкой ударилсь лбами, в длинном разрезе юбки дамы спереди открывался вид на ноги в коричневых чулках, он задержал взгляд на том, что было выше, бесцеремонно разглядывая пейзаж: белые наплывы плоти, эластичные кружева поверху чулок заменяют подвязки. В темном гроте кружевная калитка в сад…

«Старая калоша!» – сказал он про себя и выпрямился. Мадам смотрела на него с ласковым укором. Она поймала его взгляд, в глазах вспыхнуло поощрение. «Произвожу впечатление. Дорого одет, дорого пахну, первый класс…» Он тупо наблюдал еще несколько секунд за ее руками, занятыми манипуляциями с монетами, лишь перед уходом стюардессы он вспомнил, что ему хочется выпить. Виски в первом классе ему налили без оплаты. Он и про это свое право забыл.

Сколько же он не летал с кампанией «Аэрофлот» в Россию?

– Лед, вода?

– Да, да! И лед, и вода.

Он выпил первый глоток. Восхитительно! Дама посмотрела на него с выражением учительницы, заставшей любимого ученика за курением марихуаны. Она сама пила шампанское. Ей показалось предосудительным выражение неподдельного удовольствия на лице Павла. Он окликнул девицу в синем мини и спросил еще виски. Двойной скотч со льдом и водой. И с наслаждением закурил. В самолетах этой кампании еще курили в первом классе. Блеск.

Он не был в России ровно… вот сколько лет! Он не помнил. Полвека или пять лет? Секунду или вечность? Столько!? Или семь раз по столько!? Там, где они сливаются в бесконечность.

Что-то с памятью? Возможно. У Марселя Пруста тоже было «что-то с памятью». Когда пытаешься остановить ускользающий миг, начинаются чудеса. Куда уходит время? Воспоминания – они восстанавливают реальность? Или ее тень? Если сама она есть? Когда мы ее переживаем, она и перерабатывается в реальность. Нет, она перерабатывется в воспоминание. Нечто неуловимое превращается в память. Реальность – это «свежее» воспоминание. Память – это «черствый хлеб» реальности. Разницы нет, потому что ничего нет, кроме воспоминаний, отвердевших или еще податливых, мягких.

Горячая плоть под ласкающей рукой, рука скользит и ласкает, пока не исчезнет желание, тогда рука с позором прячется. Исчезло желание – все исчезло. «Черствый хлеб» желания – это попытка пожелать, когда уже ничего не хочешь. Книги – гербарии из желаний и чувств. Недаром так любят туда вкладывать цветы и листья. Хоронить-хранить воспоминания. Пепел.

Он не знает, что было, и чего не было. Тогда какая разница, сколько он не был в России? Важно одно – молодость была давно. Он не был с тех самых пор там, где был юным! Планета любви, Зеленая Земля Юности. Он никогда там не был. Но помнил всегда. Неправда! Он вспомнил три минуты назад свою первую Любовь. Следовательно, столько и не летал на самолетах этого самого «Аэрофлота». Три минуты. Нет, полет не прекращался. Он еще не родился, он летит в животе живородящей рыбы всю жизнь.

Горбуша, лосось. Кета «Аэрофлота». Вот-вот она родит, выкинет его в этот аквариум, полный тухлой воды, мути циклопа, разбухшей сухой дафнии, высосанного мотыля, жгутиков экскрементов гуппи и меченосцев…

Почему он не полетел с «Люфтганзой»? Были причины. Нет, денег у него теперь достаточно. Просто улетал он из России сколько-то лет назад на российском самолете кампании «Аэрофлот». Конечно, «Люфтганза» обеспечивает больший комфорт, несравненно больший. Крахмал на блузках стюардесс и подголовных салфетках, улыбки персонала и «жидкие» экраны-телевизоры в проходах и в спинках кресел. Мощные кондиционеры. Качество напитков. Комфорт первого класса. Шампанское с икрой и сигары…