Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр

Это был от начала и до конца сумасшедший, безумный, БЕЗУМНЫЙ концерт – один из лучших, которые я когда-либо давал в своей жизни. Песни ощущались правильными. Я пребывал в наикрутейшем состоянии, чувствуя единение с толпой – там творились вещи, достойные чертова Джонни Роттена! Группа тоже играла охерительно здорово, добрый старый панк.

Ближе к концу сета у Стива возникли проблемы с гитарой, и он ушел, не сказав никому из нас ни слова. Просто перестал играть и ушел. О-о-о-о, что это значит? Взял и оставил нас там с тысячами вопящих фанатов, но знаете что? Это все равно не имело значения. Толпа продолжала петь, и я пел вместе с ними а капелла. Нам отлично подпевали. Похоже, Стив не собирался возвращаться, но затем, я думаю, он понял, что его не хватились, и снова появился.

Потом мы ушли со сцены, как это обычно принято, в ожидании выхода на бис, поскольку необходимо было перевести дыхание и затянуться сигаретой. Так что мы спросили Стива, почему он смылся. «Ой, я порезал палец». Невероятно! И тут подошел Рэмбо и показал ему свою ногу. Мониторы были в металлических рамах, и он столкнулся с одним из них, когда снимал фанатов со сцены, и разрезал кожу до кости между коленом и лодыжкой – Джон просто приподнял этот огромный лоскут кожи, обнажив кость ноги.

Надо отдать должное Стиву, он сказал: «О боже, ладно!» Рэмбо взял у Фрэнки, тур-менеджера, рулон клейкой ленты, приклеил лоскут кожи, и мы пошли дальше. Выступление на бис оказалось гораздо более безумным, чем все, что мы делали до этого. Поистине удивительный опыт.

Дух товарищества, который я ощущал с группой и публикой, был потрясающим – вот в чем в первую очередь заключается весь смысл концертов. Такое бывало пару раз в том туре. И, позвольте мне заметить, случалось много раз, когда подобного не происходило, и ты чувствовал, будто опускаются ставни. Это заставляло тебя ощущать себя чужаком в своем собственном деле. Однако Чили – страна фантастическая, и очень жаль, что это был последний концерт.

На следующее утро Стив, Пол и Глен улетали отдельно от меня и Рэмбо и даже не попрощались, когда уехали. Это оставило у меня какой-то очень кислый осадок, но так уж все сложилось между нами. Просто недопустимо – особенно после такого концерта, боже мой! Неужели вы все должны пораньше лечь спать, а потом уйти, не попрощавшись? Видимо, да.

Мы с Рэмбо вместе добрались до таможни во Флориде, а потом у меня был стыковочный рейс до Лос-Анджелеса, а у него – до Мемфиса. Из-за раны на ноге его неохотно посадили в инвалидное кресло! Мне даже пришлось немного его прокатить, он терпеть этого не мог, но таким образом быстро прошел все досмотры. Когда я наконец покончил с формальностями, то столкнулся с ним в зале. Он шел по аэропорту без инвалидной коляски, и мы по-настоящему посмеялись и попрощались.

Этот момент я должен был бы разделить со своей группой, но они этого не позволили. Что я могу сказать? Это оставляет на тебе след.

Кто цензурирует цензоров? # 4 Хотите мое тело?

У меня всегда были плохие зубы, начиная с ранней юности. Дантист – последнее место, куда пошел бы кто-либо из моей семьи. Место, где моим маме и папе удалили все зубы. Государство выделило им деньги на установку зубных протезов, которые, как им объявили, решат все их проблемы на всю оставшуюся жизнь.

Эта политика, совершенно очевидно направленная на то, чтобы избавить правительство от необходимости платить за надлежащую стоматологическую помощь, не создавала ничего, кроме проблем для пациентов, которые соглашались ей следовать.

Обычно после ужина, в девять или десять часов вечера, они вынимали зубы и вымачивали их в мерзкой жидкости – «Стераденте». Во всех остальных случаях гигиена зубов отсутствовала. И это не только мои мама и папа, так жили мои тети, дяди и все, кого я знал.

Однако едва только зубы удаляли, десны укорачивались, и требовался всевозможный липкий пластик, чтобы, скажем так, удержать протезы, потому что десны превращались в ничто. Каждый раз, когда люди смеялись, у них выпадали вставные челюсти. Еще больше проблем возникало, когда мама с папой устраивали у нас дома вечеринки. У них у всех вываливались зубы от танцев и от прыжков. Моя работа состояла не только в том, чтобы проигрывать пластинки, но и в том, чтобы находить зубы и выяснять, чьи они.

Так что вот как мне это представлялось: не нужно утруждать себя чисткой, потому что, когда я вырасту, у дантиста для меня будет готов новый набор зубов, и я смогу терять их на танцполе, как и все остальные. Поэтому я, естественно, дантистов избегал. И еще из-за боли. Дантисты тогда были очень жестоки. Да, Национальная служба здравоохранения предоставляла их услуги бесплатно, но стоимость детской травмы оказывалась неисчислимо больше.