Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр

Мартин на самом деле играл небольшие фрагменты на альбоме – мы все что-то играли. Наш продюсер, Марк Сондерс, тоже принял участие в записи. Однажды Марк привел очень странного гитариста. Его было трудно понять или сообразить, о чем он. Меня привлекло то, что он работал с Нене Черри, а мы с Нене – приятели. Мы знаем друг друга с давних времен, еще до Брюса Смита, за которым она недолго была замужем в начале 1980-х. Когда Нене впервые приехала в Англию, она жила у Норы и тусовалась со The Slits. Она вроде как выросла рядом с нами – ей тогда было всего тринадцать или четырнадцать, – и поэтому я всегда считал Нене своей семьей. Так что – работал с Нене, значит, с тобой все в порядке.

Во время записи я обнаружил, что один мой друг знает Тодда Рандгрена[391]. Тодд позвонил мне и попросил разрешения приехать. Это был замечательный вечер. Мы сидели и пили, и он мне очень понравился. Я обожаю записи Тодда Рандгрена. Я купался в лучах его славы – было потрясающе находиться в его компании, и мы обменялись нашими музыкальными пристрастиями. Я ставил ему всякую разную музыку, показывал, чем мы занимаемся, и – ух ты, ух ты, ха-ха – просто потрясающе, он похлопал меня по спине, мол, молодец, продолжай в том же духе, это совсем другое, это то, что надо. Тодд Рандгрен всегда стремился разрушить стереотипы.

Однако я не думал: «Мы должны работать вместе!» Так никогда не бывает, потому что ты всегда опасаешься, что в результате кто-то другой может перетянуть ситуацию под себя. У меня уже был готов план песен для альбома, так что с этим даже не возникло вопросов или проблем. Существовали самые разные возможности поработать с большим количеством интересных людей. Стив Вай позвонил и сказал: «Послушай, если я тебе понадоблюсь, я более чем готов», – однако я хотел, чтобы все было предельно минималистично. На самом деле там только три человека – продюсер, я и мой брат Мартин, – и вот как мы спаяли все это вместе.

Часто мы извлекали музыку из совсем немузыкальных ситуаций. Барабаны для «Sun» – это картонные коробки в гостиной. Картонные коробки! Мне понравился этот звук! Или сбрасывали аккордеон с лестницы, как слинки. Знаете, такие кувыркающиеся пружинки, которые могут сползать по лестнице? Так вот, это был аккордеон, подаренный Джебином Бруни из пиловского состава середины 1980-х, который мы использовали, как мне кажется, совершенно потрясающе, а потом его буквально растянули – абсолютно иной подход к музыке.

«Grave Ride»[392] – это в высшей степени немузыкально во всех отношениях, во всех формах. В нем нет никакой заданной мелодии, и это сделано намеренно. Пусть уши улавливают то, что хотят, но здесь не играет ничего конкретно, типа жесткого барабанного ритма или «гитарной партии». Кстати, я никогда так не говорил: «Вот тебе гитарная партия, Стив Вай, ты сыграешь то-то и то-то». Ничего подобного.

Лупов было много: мы использовали синтезатор «Курцвейл» для создания луповых паттернов, проигрывая их случайным образом, и так часами сидели, слушая их, пока они не сталкивались в нужном месте. «Стоп! Мы используем эту секцию!» Очень любительский подход, но это самое веселое, чего можно добиться, сводя запись. САМОЕ ВЕСЕЛОЕ! Полностью игнорируй законы музыкальности и получишь наилучшие результаты.

Единственная проблема заключалась в том, что большинство людей понятия не имели, что альбом вышел. А эта пластинка могла бы чего-нибудь добиться. Я любил «Sun». На мой взгляд, как бы я ни был эгоистичен, это один из тех фестивальных гимнов, что доносится из усилителей на концерте, когда роуди подготавливают выступление следующей группы, типа «Life’s A Gas» T. Rex или «Memory Of A Free Festival» Дэйва Боуи. Эта волнующая счастливая энергетика, как когда ты собираешься повеселиться, и уже садится солнце.

Побег из Алькатраса – вот чем был весь альбом. Тексты песен – это куча реальных эпизодов. Песня «Psychopath» основана на истории Джона Уэйна Гейси, серийного убийцы, – знаменитого клоуна. Сколько сотен людей он, должно быть, убил. В самые мрачные моменты я думал: «Если бы не какая-то внутренняя чувствительность, я вполне мог бы стать таким. Я мог бы пойти и убивать людей, бесцельно и бессмысленно, и получать от этого какое-то удовлетворение».

Я анализирую здесь себя и понимаю, что вполне реально мог стать серийным убийцей, как, впрочем, вполне реально любому человеку стать именно тем, что, как ему кажется, он ненавидит и презирает в ком-то другом. Так что на самом деле, когда вы чрезмерно осуждаете подобные вещи, – вы примеряете это на себя, так как знаете свои внутренние силы. Все мы способны на самое страшное зло. И поскольку мы также обладаем способностью анализировать, именно это делает нас лучше.