SEX в большой политике. Самоучитель self-made woman

Слава богу, меня жизнь сталкивает в основном с обалденными бабами. Многие из них жили в тепличных условиях и где-то к сорока годам мужья их побросали, поменяв на молодых. Их обеспечили деньгами. Но они – одни. Вначале внутри них сидит огромная обида, которая, если на ней сосредоточиться, может довести до ручки, но чаще они очень быстро приходят в себя, у них происходит сумасшедшая ломка и они превращаются в других женщин. Ярких, мобильных. Они резко стройнеют, молодеют. От одной моей знакомой, красавицы малахольного типа, муж ушел к молодой девушке. Они были вместе со школьной скамьи, она обслуживала его карьеру и биографию, последние годы они не вылезали из ссор, по причине которых моя знакомая не вылезала из меланхолии. На моих глазах меланхолия исчезла. Занялась своим бизнесом. Все у нее в норме. Она сама моделирует свою судьбу и выглядит по-другому. Это удивительно – характер-то прежний, нельзя же поменять характер на пятом десятке. Хотя возможно, что нынешний ее образ и есть подлинный, а прошлый образ как раз и был навязанным.

Но все равно в нашей стране брошенной в сорок лет женщине нелегко. Если в такую женщину мужчина и влюбится, он семь раз отмерит и в итоге, скорее всего, отрежет: как жениться на старухе, даже если она нравится и умница, еще и дети чужие. Это не принято. У нас же существует возрастная дискриминация. Мужчину моложе шестидесяти никто не назовет стариком, женщину старухой – запросто. Почему? Не мужчину же, чье сексуальное долголетие – особая милость судьбы и природы, а женщину природа сконструировала так, что она способна весь свой век заниматься любовью без всяких специальных усилий. Везде и всегда, в любую эпоху женщины живут на десять-пятнадцать лет дольше мужчин. Зачем Бог нам продлил жизнь? Наверное, не для того, чтобы бедным раскольниковым было за кем гоняться с топором. Я вычеркнула слово «старуха» из своего лексикона из принципа. Во французском, в английском такого слова нет, нет этого уничижительного отношения к возрасту. Там «пожилая дама». И там давно никто не обращает внимания ни на возраст, ни на детей. Главное, заискрило или нет.

Я видела чудную пару: монументальная, поразительно некрасивая итальянка и тщедушный американский профессор с большим лбом. Он умирал от ее большого тела. Он на коленях умолял выйти за него замуж. Год ухаживал, пока согласилась. Ему было до лампочки, что у нее четверо детей, что она значительно старше его. У нас в такую пару тыкали б пальцем, хихикая и недоумевая. В одну известную тележурналистку по уши влюбился молодой человек. У них был долгий роман, года три-четыре. И из-за разницы в возрасте (где-то в двадцать лет) она отказалась сначала от брака, а потом и от отношений. Не смогла преодолеть: а что со мной будет через десять лет? А ты можешь об этом не думать? Жизнь очень короткая. Взаимности достигнуть трудно, а здесь повезло – вы оба любите. Что ты изображаешь? Да брось им всем вызов. Не смогла.

Однажды я встретила на тусовке доктора Бранда. Я в тот момент была вся в депрессиях в связи со сложностями в семейной жизни. А у меня такая физиономия, к сожалению, что проницательные люди сразу понимают – я в тонусе или расстроена. Он спросил, что со мной. И я заныла: «…почему жизнь так несправедливо устроена, почему у нас возраст, а у них – бархатный сезон» и т. д.

– Ира, – сказал мне доктор Бранд, – запомните, если вы хотите проверить, нравитесь ли мужчинам (а у каждой женщины время от времени возникают на этот счет сомнения), не проверяйте на ровесниках. Они будут вас ценить. Говорить о политике. А провожать глазами и прочими частями тела будут юных дев. Проверяйте на молодых. Они нуждаются в опыте, в интеллекте и взрослой сексуальности.

Я стала обращать внимание на эту информацию, и, действительно, по всему миру, чем старше женщина, тем моложе любовник или муж. И наоборот. Я и сама заметила, что как только мне подвалило под пятьдесят, вокруг меня стало виться бешеное количество мужчин между тридцатью и сорока. Им страшно интересно со мной. Этот интерес искренний. Потому что именно к этому возрасту женщина становится отточенным бриллиантом. В ней и знание жизни, и сокровенный, усталый шарм, внутри которого мерцает сексуальность. Конечно, есть мужчины, необязательно молодые, которые от этого сходят с ума, но это исключительный случай. Наш социум никак не способствует его выращиванию. Пока же такой мужчина не выращен, появляются косяки брошенных баб. А те, которые не брошены, боятся остаться одни, и их дико раздражают независимые женщины, хищницы, которые спят и видят, как бы отнять их сокровище. Они защищают себя ханжеством и свое безрадостное существование, свою преждевременную старость возводят в ранг образца.