Читаем Сезам, откройся ! полностью

Старательным молчанием пытаюсь загладить свой промах. В самом деле Гарай добреет. Придерживает меня на скользких участках, не отпускает руки, пока не убедится, что стою крепко.

Проходит, наверно, час. Спустились мы глубоко, но ход по-прежнему идет вниз.

- Сядем, - неожиданно говорит Гарай.

Садимся, гасим фонарь. Темнота мгновенно ложится на плечи грузом.

Когда выравнивается дыхание, расслабляются мышцы, Гарай спрашивает:

- Слышите что-нибудь?

Шум в ушах. Даже звон, об этом я и говорю спутнику.

Еще проходит время, и Гарай спрашивает опять:

- Слышите?..

Тот же шум и звон в голове - сказывается давление, мы глубоко под землей.

- А теперь? - Генрих Артемьевич, слегка охватив плечо, приближает меня ухом к стене.

- То же самое... - говорю я.

Гарай негромко смеется.

Поднимаемся и идем. Ход расширяется, суживается.

Вода под ногами то хлюпает, то исчезает.

Внезапно Гарай останавливается:

- Свет!

Ход аркой замыкается вверху. Клином с потолка нависает камень. Гарай смотрит на него, понижает голос до шепота:

- Визжит. Может упасть...

Ничего не понимаю ни в словах, ни в тревоге, которой охвачен Гарай.

- Дайте! - тянется он за штоком - палкой с металлическим наконечником. Шток есть и у него, но у меня тяжелее. Отдаю.

Гарай отводит его над плечом как копье, с силой швыряет в камень. Камень рушится, пол под ногами вздрагивает. Инстинктивно делаю шаг назад.

- Не бойтесь, - говорит Гарай. - Опасности больше нет. Привал.

Вынимаем из рюкзаков хлеб, мясо. Раскладываем тут же, возле упавшего камня.

- Почему вы сказали - визжит?..

Генрих Артемьевич молча ест. Запивает из термоса. Наконец говорит:

- Надо уметь слушать.

Слова звучат мягко, с укором, и это ставит меня в тупик: такого тона я от Гарая не слышал.

- Уметь, - повторяет он. - В этом секрет.

А я гляжу на обрушенный камень, и у меня куча вопросов.

Обед окончен. Кружки и термосы уложены в рюкзаки. Погашены фонари. Я остаюсь во тьме со своими вопросами. Но мягкость последних слов Гарая меня обнадеживает.

- Говорите, звенит в ушах... - Гарай опять засмеялся. - Усталость, давление атмосферы, - продолжает он в темноте, - все это обычные объяснения, которые слышишь от каждого. Даже на гипертонию ссылаются...

Я молча слушаю.

- А дело в другом. Если хотите, здесь целая наука... - Гарай ждет, что я отвечу. Я ничего не отвечаю. - Наука о Земле, - заканчивает он свою мысль.

- Вслушайтесь, - говорит через минуту, оборотившись ко мне; голос звучит негромко, но близко. - Подойдите к скале, к другой. - Включает фонарь. Послушайте.

Встаю, подхожу к скале, прислоняюсь ухом. Звон усталости звучит в голове. Подхожу к другой скале.

- Вслушайтесь, - настаивает Гарай.

Тоже звон, но, кажется, другой тональности. Заинтересованный, иду дальше. Через два-три шага прикладываю ухо к стене. И каждый раз мне кажется, что кровь в ушах звенит по-другому.

- Вы музыкант, - говорит Гарай.

Еще иду, прислоняюсь к камню одним ухом, другим. Звон в голове или звук на каждом месте, мне кажется, чуть-чуть другой.

- Есть разница? - спрашивает Гарай.

Есть, но ведь это можно объяснить током крови в мозгу, состоянием организма.

- Знаю, что вы думаете, - говорит Гарай, разгадав мои мысли. - Все так думают. И все ошибаются. Подойдите ко мне.

Роется в рюкзаке, достает телефонную трубку.

Но это не совсем телефонная трубка. На одном ее конце мембрана, которую мы прикладываем к уху, другой конец сделан раструбом. Раструб направлен в сторону, противоположную от мембраны, - это отличает трубку от телефонной. Провода нет, середина трубки полая, туда вставлена батарейка.

- Возьмите.

Беру трубку из рук Гарая. Прижимаю мембрану к уху. Слышится звучание, аккорд, охвативший несколько нот: так звучат на ветру провода, когда их слушаешь, прижавшись ухом к столбу.

Жестом Гарай направляет меня к стене. Звучание изменяется, преобладает низкая басовитая нота.

- Пройдите туда. - Гарай кивает на выступ метрах в шести.

Подхожу к выступу. Звучание в трубке другое: выплыло и словно застыло фа контроктавы.

- Дальше! - показывает Гарай.

Подхожу к расселине, вспоровшей стену от пола до потолка. Здесь звучит ми первой октавы. Не только ми - аккорд из нескольких тонов; он звучит и дальше от расселины, в пяти шагах, но сильнее всего слышится ми.

Шарахаюсь от одной стены пещеры к другой и слушаю. У меня уже в мыслях нет, что это кровь пульсирует и звенит в ушах. Скалы поют, Земля! Трубка Гарая - волшебство!..

Кажется, это вывело меня из себя - в голове путаются обрывки мыслей. Нужно усилие, чтобы собраться и все обдумать. Опускаю трубку - в чем дело? Стараюсь сосредоточиться.

Нельзя отрицать шума в ушах от пульсации крови. Нельзя отрицать и шума Земли. "Вслушайтесь", - несколько раз говорил Гарай. И немудрено, что в подземелье, куда не пробивается с поверхности ни один звук, можно услышать музыку скал. Да, я ее слышу! Трубка все еще у меня в руках. Тональность звучания меняется.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже