Съездили в Турцию

– Но связи нет. А можем мы обойтись без помощи военных?

– «Старлинк» принимает и отдает сигналы широкого диапазона. Наш код их файерволы блокируют, а вот с кодом, исходящим от военной техники союзника, проблем быть не должно.

– А что, если не грузинские? – сам удивляясь своей смелости, спросил Алексей.

– А какие?

– Турецкие!

– Американцы тут давно, – протерев очки, заметил биолог.

– С чего ты взял?

– Пробурили так глубоко, извлекли оборудование, укрепили шахту и запустили лифт. На все это требуется много времени, особенно в условиях секретности.

– Думаешь, они обо всем знали?

– Вряд ли, – пожал плечами ученый. – Скорее, обнаружили новый газ, решили изучить его, а потом и добывать. Разумеется, прикрыли все это научными исследованиями, тем более, что отчасти это правда.

– Землетрясение в 23-м, помнишь?

– А вот это уже интереснее. Скорее всего, турки что-то узнали, и решили не отставать, начали свои исследования, стали бурить. Если помнишь, идея газового хаба была чуть ли не национальной в те дни. А тут такой подарок судьбы!

– Стало быть, государственные интересы? – уточнил монах.

– Сложно сказать. Такое ощущение, что все пошло не по сценарию, причем, с самого начала. Но Турцию тряхнуло, когда к исследованиям подключились национальные лаборатории. Это видно по графикам. В последнее время турки и американцы работали сообща, делились друг с другом информацией, пока не началась череда выходов.

– В смысле? – вмешалась Наташа, – что ты имеешь ввиду?

– Выход происходит при заполнении газовых карманов. Прорыв, когда одновременно детонирует несколько карманов. Газобиомы перемещаются в пространстве, создавая вибрации. Более сильная вибрация может разрушить их сложную, но непрочную структуру.

– Колокольный звон тоже вибрация, – задумчиво произнес Илларион. ― Почему с помощью одной они перемещаются, а при другой впадают в инертное состояние?

– Резонанс. У любого явления есть полярные стороны. Нам повезло обнаружить одно из них.

Если мы не примем все меры, чтобы наша страна стала трансгосударственным хабом по распределению природных ископаемых, эта роль достанется другим. История не ждет! В этом деле следует действовать быстро, прекрасно осознавая всю полноту ответственности за промедление. Мы не можем себе позволить преступное бездействие в тот момент, когда на нашей планете идет активная фаза деконструкции изживающих себя систем старого миропорядка.

Озгун Остюрк, Премьер— министр турецкой республики, доктор экономических наук.

– Ты кого мне привел? – директор «Заслона» удивленно уставился на гостей, оказавшихся в его кабинете.

Двое мужчин, один из которых еле стоял на ногах, сели на предложенные им стулья. Его зам закрыл дверь и уселся рядом с ними.

– Все, кто согласился, – виновато развел он руками.

– Ты хочешь сказать, что на всю страну нашлось пара россиян, готовых рискнуть?

– Ага, – согласился зам, и кивнул в сторону одного из приглашенных, – и то, этот немец.

Директор зажмурил глаза и помассировал виски.

– Как вас зовут?

Немец начал что-то эмоционально объяснять, помогая себе жестами.

– Так, все, стоп, Михаэль, да? Этого достаточно. Ну и еще того, что ты согласен. А тебя как?

Неряшливый мужчина с длинными спутавшимися волосами икнул, обдав перегаром всем находившихся в кабинете.

– А я Женёк.

– Ты хоть понял, куда попал, Женек? – прищурившись, спросил директор.

– Понял, ребятам помочь нужно.

– На чем летал раньше?

– На БОшках, БУкашках, МИшках и КАшках. На КАшках долго рыскал в поисковом отряде.

– А чего перестал?

– Отстранили от полетов в военной авиации. Неудачный вылет. Сейчас под Москвой туристов богатых катаю над лесами и усадьбами олигархов. Им нравится. А мне…

– А тебе? – автоматически переспросил директор.

– А мне вообще пофигу! Душа болит, хочется дыры в ней залатать!

Директор еще раз окинул взглядом бывшего военного пилота. Что-то в нем подкупало. Остатки военной выправки, какая-то статность, история и десятки тысяч километров за плечами, боевые вылеты и… неудача, закрывшая собой небо.

– Слушайте, ребятки. Времени очень мало. Казанский вертолетный прислал нам два экспериментальных образца. Разрабатывали их вместе для нужд военной авиации. Буду откровенен. Машины еще не прошли обкатку, но их уже везут к нам. Каждая вертушка налетала допусковый минимум, и на этом все. Как себя поведут во время операции неизвестно.

– А что за машины?

– Дальнобойные, но при этом грузоподъемные и очень скоростные. В условиях выполнения поставленной задачи эти качества нам пригодятся больше всего. Улепетывать будем со страшной силой!

– Ладно, посмотреть нужно, – Женя небрежно махнул рукой, но за этим жестом скрывалось многое. – Куда конкретно летим?