Сезон дождей и розовая ванна

"Двадцать первого июня Гэнзо Дои на работу не вышел. В связи с этим у меня с утра было много дел в редакции газеты "Минчи". Примерно с одиннадцати до четырёх часов дня сотрудники Юкио Касавара и Тадаюки Ёкой писали черновики статей, а я их читал, вносил исправления, составлял заголовки, Кроме того, мне приходилось заниматься и делами моей винодельческой фирмы. К напряжённому рабочему режиму я уже привык. Гэнзо Дои порой без предупреждения не выходил на работу, и мне в таких случаях приходилось выполнять обязанности главного редактора. Не скажу, что это давалось мне легко, однако к Дои у меня претензий не было. Он был прекрасным работником, а труд репортёра имеет свои особенности. Главное здесь контакты с людьми, и если Дои отсутствовал в редакции — пусть даже не предупредив меня заранее, я знал, что в это время он добывает материал, который, как правило, всегда приносил пользу газете.

Освободился я уже к вечеру. Часов в шесть принял ванну. Захотелось вкусно поужинать. Примерно без двадцати семь вышел из дому, погулял по городу и отправился в ресторан "Дзинъя", что на улице Дайку. Я постоянный клиент "Дзинъя", но в последнее время давно там не был. Пришёл туда часов в восемь. Меня встретила знакомая официантка О-Маса.

Держалась, как всегда, очень любезно, посетовала, что я давненько у них не был. Я полушутя спросил её, не у них ли сейчас Дои-кун. Этот вопрос я задал потому, что поговаривали, будто мой главный редактор завязал роман с этой женщиной. Она сказала, что его сейчас нет. При упоминании имени Дои её голос прозвучал с какой-то особой теплотой, и я подумал — быть может, слухи верные.

Тут появилась хозяйка, тоже упрекнувшая меня, что я их совсем забыл. Она предложила мне подняться наверх в отдельный кабинет, но я, поскольку был один, решил посидеть внизу. Попросил приготовить что-нибудь вкусное. Уселся за стойку. По части спиртного я не очень силён, так что пил мало, а ел с удовольствием. Чуть позже ко мне подошёл хозяин ресторана Гимпэй Сёдзи; мы с ним обменялись приветствиями, поболтали немного. Потом я разговорился с сидевшими рядом со мной служащими Молодёжной торгово-промышленной палаты Сантаро Сено, Уйзо Чикарамару и Гоити Уэда.

Они сказали, что по прогнозу погоды с ночи должен начаться ливень, так что в ресторане задерживаться долго не стоит, хорошо бы успеть домой пока не полило. Поскольку я сидел за стойкой, О-Маса обслуживала меня не всё время, лишь порой подходила поговорить о том о сём. Разговор был самый обычный, так сказать типично "ресторанный". Из "Дзинъя" я ушёл часов в девять, домой отправился пешком. По дороге встретил соседа, служащего фирмы Хадзимэ Каматани, и мы пошли вместе. Разговаривали о погоде, об ожидаемом ливне. На нашей улице распрощались, он пошёл к себе, я — к себе. Помнится это было примерно в половине десятого.

Дома я заглянул в гостиную. Моя жена Ясуко смотрела телевизор. Я посидел с ней минут десять, но передача меня не заинтересовала, и я поднялся к себе на второй этаж. Сразу же лёг в постель. Жена привыкла спать на первом этаже, так что, когда она легла, не знаю. Почитав минут пятнадцать журнал, я уснул.

Двадцать второго я проснулся часов в шесть. Меня разбудил шум ливня. Прогноз оправдался. Я подумал, как бы подземные воды не поднялись и не затопили подвал, хотел пойти посмотреть, но тут вдруг вспомнил об одном беспокоившем меня деле. Недавно до меня дошли слухи о незаконности подряда на строительство нового здания пятой начальной школы на улице Катана-мачи. Вчера я не успел заняться этим вопросом. Значит, надо сегодня, и как можно скорее. Такой уж у меня характер, ничего не могу с собой поделать. Придёт какая-нибудь тревожная мысль в голову, и я тут же начинаю действовать. Вскочил я с постели, попросил жену приготовить на завтрак тосты, а сам позвонил в транспортную фирму Мизуо — заказал машину. Машину подали в половине седьмого. Дождь лил как из ведра, но я поехал. Мне нужно было повидать Киндзи Коянаги.

Прибыл к нему часов в семь или около этого. Получилось не очень-то удобно: он ещё спал. Объясняю, почему я поехал именно к Коянаги: ходили слухи, что при заключении незаконной сделки он играл роль посредника. Когда он вышел ко мне, я без обиняков спросил его об этом подряде — поговаривают, мол, что подряд получен обходными путями, за определённый процент, отчисленный со средств, отпущенных на строительство школы. Коянаги постарался меня убедить, что ни о чём подобном не слышал и подряд получен на законном основании. Сделав вид, что поверил, я поговорил с ним ещё немного, распрощался, извинившись за беспокойство, сел в ожидавшую меня машину и поехал на улицу Косёмачи, где живёт заведующий отделом образования мэрии Такахира Окавара.

Прибыл я к нему в начале восьмого. Окавара, кажется, завтракал, но вышел ко мне в гостиную. Он тоже был удивлён моим ранним визитом. И удивился ещё больше, узнав, по какому делу я приехал. Сказал, что о таких слухах ничего не знает, но коль скоро они ходят по городу, ему придётся устроить тщательную проверку. Я проинформировал его относительно моего разговора с Киндзи Коянаги и откланялся. Было около девяти. Хотел ехать домой, но по пути вспомнил, что на улице Даймон-чё живёт заведующий отделом учебных заведений Тамэзо Сэкия, и решил заглянуть к нему, чтобы задать тот же вопрос. Дверь открыла его жена, сказала, что он уже ушёл на работу. Я не особенно огорчился. После полудня должно было состояться заседание городского собрания, так что возможность поговорить с ним мне представится. Домой я вернулся, кажется, в половине одиннадцатого. Дои в это утро опять не вышел на работу, и мне пришлось, как и накануне, заняться редакционными делами. Затем я отправился на заседание, которое началось в час дня. Около двух мне позвонила жена и сказала, что Гэнзо Дои убит. Совершенно потрясённый, я поспешил домой".