Сезон колдовства

Самодельный костер разгорелся довольно быстро. Выбившаяся из-под ладоней искра резко выросла до размеров огненной поляны. Заполыхало по-взрослому, так словно я натаскал сухих веток, добавив хорошую порции поленьев-горючки. Ледяная корка, словно почувствовав чуждую стихию, остановила свое наступление. На смену огненному треску пришел недовольный хруст. Неровная граница вздыбилась, стала быстро покрываться пузырями, которые принялись лопаться, разбрызгивая чернильные капли.

А вот теперь действительно стоило убираться из этого проклятого места. Оказавшись возле колдуньи, я изо всех сил сотряс ее плечи. Но Кейтлин и не думала возвращаться в реальный мир. Напротив, ее дыхание участилось. Запрокинув голову, она внезапно замотала головой, повторяя одну и ту же фразу. Она просила прекратить мучения! Прекратить раз и навсегда. Правда было непонятно, к кому направлено ее обращение — ко мне или неведомой силе, что удерживает ее за гранью бытия.

Тем временем пожар разгорался все ярче. На нас полыхнуло жаром. Я обернулся. От ледяного покрывала не осталось и следа — только отвратительная смоляная пленка покрывала стены и потолок комнаты. Вместе со старым хламом сгорали все воспоминания, а заодно боль и отчаянье, которые пропитали здешнее убранство.

Я попытался поднять Кейтлин или хотя бы сдвинуть ее с места. Но она будто вросла в дощатый пол. Оставалось только раскачивать хрупкое тело из стороны в сторону, надеясь на чудо.

Внезапно я ощутил, как меня лизнули языки пламени. Тыльная сторона мгновенно пошла волдырями. Последний тревожный звонок — еще минута и пламя отрежет нас от окон, единственного пути для спасения.

— Пустые звезды! Да очнись ты, наконец! — в отчаянье проорал я.

Еще недавно мой выбор был прост и очевиден. Я бы и пальцем не пошевелил ради спасения марковотродья. Но сейчас что-то изменилось. Я произнес имя Кейтлин вслух, и в один миг она превратилась в живое существо, которое требует помощи и сострадания. Вначале я отгонял от себя подобные мысли, но, как выяснилось, напрасно. Позволив колдунье открыться передо мной, я сам лишился всех защитных доспехов, сплетенных из банального равнодушия. Если бы у меня было достаточно времени, с удовольствием поразмыслил бы на эту тему, но, к счастью, сейчас стоило думать о спасении собственной паленой шкуры.

Огненная капля сорвалась с потолка и угодила на плечо колдуньи. Та перестала дышать, нахмурилась, повела носом. Задумчиво, напряженно, как бывало прежде. Стало быть, все дело в огне! Недолго думая, я подпрыгнул, зацепился за обугленную балку и осыпал на голову Кейтлин пепельный дождь. Ее нос заходил ходуном, а потом она отклонилась назад и чихнула изо всех сил. И через секунду сделал это снова.

Отряхнув испачканные в золе руки, я отступил на шаг. Мир вокруг замер. В висках безумно пульсировало, но я продолжал ждать. Несмотря ни на какие опасности. Удушающий воздух и испепеляющий жар тоже были ни в счет.

Кейтлин подняла веки, и уставившийся в меня взгляд заставил ужаснуться. Наполненный слезами, отчаяньем, пустотой и еще бог знает чем. Не хотел бы я оказаться на ее месте.

— Нам пора уходить, — спокойно сказал я.

Моя одежда дымилась, кожа натянулась, словно на барабане. Мне стоило невероятных усилий сохранять самообладание.

— Я устала и больше не хочу находиться в этом месте, — спокойно произнесла колдунья, чужим, не знакомым голосом. Затем она протянула мне руку.

Я не стал возражать. Прошлое должно оставаться в прошлом, а у нас впереди было еще слишком много дел.

***

Мы продрались сквозь толпу зевак и быстро скрылись в ближайшей подворотне. Сделали добрую сотню шагов и остановились возле крохотного фонтанчика. Металлический куб с коротким краном — еще одно веянье науки, которое внедрили перегрины при помощи неугомонных сынов науки.

Я уже собирался было смыть с себя недавнее напряжение, когда заметил болтавшуюся перед лицом игрушку. Деревянная поделка — четырехрукая чургана, без головы, но зато с глазами на животе. Обычные треугольные вырезы, едва заметные, совсем не то что уродский кривой оскал. Я осторожно коснулся шершавой поверхности куклы, немного подумал, а потом резко сорвал ее и спрятал за пазуху. Набрал в ладонь воды и окунулся в освежающую прохладу. Выпрямив спину, я с удивлением уставился на свои руки. На пальцах висели настоящие шматки кожи. Колдовство моей помощницы оказалось не таким уж долговечным. Впрочем, я рассчитывал лишиться своей маски гораздо раньше.

В плечо толкнули. Я резко обернулся. В такие моменты начинаешь подозревать, что злой рок все же кружит над этим миром, дергая за нитки своих непокорных марионеток. Передо мной стоял Грег — молодой перегрин из второго блока истористики средневековья. Возрастом не старше Неры, разве что юношеский максимализм более ярко выражен, чем у иных представителей Сферы. Схватившись за приклад винчестера, он собирался наставить на меня ствол, а только потом звать на помощь. Не успел.