Сезон колдуна

— Да ну?! — удивился я. — Следователем? За что же его так понизили? И чего он тут забыл?

— А это уже другой вопрос, — Олег помрачнел. — У него дочь тяжело больна. Всё, что врачи могли ему посоветовать — поехать туда, где тёплый климат. Ниязов всё бросил и перебрался поближе к родственникам. Да вот без работы он уже не может. Наверное, это помогает ему отвлечься. Но, Тесла, если в тебе есть хоть капля, хоть малая доля совести, не спрашивай его об этом.

Ниязов вернулся к столику и рассеянно пробормотал:

— Мне надо срочно идти. Извините.

Мы с Олегом молча наблюдали как он торопливо собирался, а потом ещё долго смотрели ему вслед.

— Ниязов поделился со мной кое-какими соображениями, — проговорил Вещий. — Они довольно похожи на твою версию. А ещё он посоветовал попробовать найти оставшихся свидетелей по делу Фокусника. Они могут быть в опасности и, кроме того, возможно, знают что-то, о чём умолчали в прошлый раз. У меня есть список.

Медальон на шее дрогнул. Я напрягся, но ничего подозрительного не заметил — только ветер сильнее зашумел в ветвях деревьев. Перед очередным дуновением машина какого-то лихача выскочила из-за поворота и пронёслась мимо, обдав меня облаком пыли.

Секунду спустя Олег схватился за горло и захрипел, выпучив глаза, от внезапного удушья. Он завалился набок, я едва успел подхватить его за шкирку и с трудом заставил его отпустить шею. Тогда стало видно, что на горле Вещего синей полосой затягивается невидимая удавка. Вот на что среагировал мой медальон.

— Чёрт! — воскликнул я, оглядываясь по сторонам. — Хомут!

— Какой ещё х… х… — Олег закашлялся и сплюнул кровью. Плохо дело. — Это… это яд?

— Вроде того, — пробормотал я, лихорадочно соображая, что же мне делать.

Хомут — одна из самых любимых штук в арсенале колдунов. Это проклятие подобно стальному обручу, стягивающемуся на теле жертвы до тех пор, пока она не задохнётся или пока разломавшиеся кости не превратят внутренние органы в кашу. Впрочем, это может случиться с ними и до того, как кости треснут. В любом случае, это относительно долгая и мучительная смерть.

Однако, эта штука вряд ли была достаточно сильна. На то, чтобы расправиться с коренастым, отчаянно сопротивляющимся мужчиной, уйдет как минимум треть или половина часа. Я сделал такие выводы исходя из того, что заклятие, скорее всего, накладывалось впопыхах.

Колдунам доступны два типа наложения проклятий. Для первого — целенаправленного — ему требуются личные вещи жертвы, на которые он и будет нашёптывать. Вот такие проклятия очень сильны, и чтобы снять их, требуются определённое умение и немалый опыт.

А второй тип устроен иначе — для колдуна он скорее жизненная необходимость, нежели прихоть. Дело в том, что колдуны, как таковые, не обладают никакой силой. У них есть знания, но чтобы применить их, совершить действие, им приходится прибегать к помощи иных сил — поступать в услужение к всевозможной нечисти, продав ей свою душу. Колдун исполняет различные поручения, а взамен получает покровительство и помощь. Однако он очень быстро становится неволен в своих решениях, так как силы, к которым он обращается, требуют от него лишь одного: творить зло. Тогда, чтобы отвести от себя их гнев, колдун начинает всеми силами и способами вредить людям.

Конечно, я очень сомневался, что Олег попал под случайное проклятье. Оно, очевидно, было направлено на меня и, если бы защитный медальон не отвёл хомут, он не задел бы Вещего.

Придерживая одной рукой задыхающегося Олега за плечо, другой я достал мобильник и набрал свой домашний номер.

— Агентство Виктора Теслы, — пропела в трубку Кария. — Гадание, снятие порчи…

— Кари! — рявкнул я. — Быстро, как снять хомут?

Она опешила и несколько секунд молчала.

— Виктор? Я не спрашиваю, зачем ты его напялил. Мне только интересно, где ты достал лошадь?

— Какую на фиг… — я сжал зубы и втянул в себя воздух. — Как снять проклятие-хомут?

Я почти почувствовал, как она пожала плечами.

— Откуда мне знать. Я тебе что, знахарка безродная?

— Слушай! Мне сейчас плевать, кто ты. Зато я знаю, что ты всё обо мне разболтала Обезьяну. И единственный способ для тебя остаться целой и невредимой — помочь.

— Подожди, Виктор! — охнув, вдруг крикнула она. — Я должна сказать тебе кое-что важное. Это касается твоей…

— Потом скажешь. Сейчас мне нужен способ снятия хомута.

— Виктор!.. — она пробормотала что-то грубое в сторону — Хорошо. Двигаться можешь?

— Я-то могу, — протянул я, косясь на Олега.

— Езжай сюда, что-нибудь придумаем.

Я подхватил Вещего под мышки и потащил к машине. Он же, вместо того, чтобы хоть как-то мне помогать, только хватался за горло и тормозил нас, то дёргаясь из стороны в сторону, то безвольно, как тряпка, обвисая. Немногие посетители кафе во главе с его владельцем ошарашено смотрели на нас, раскрыв от удивления рты.

Вспышка боли пронзила моё тело и свела плечи — зелье, сваренное Карией, переставало действовать. Все мои царапины, ушибы, растяжения и, вполне возможно, переломы разом дали о себе знать. Я с трудом выдохнул и сжал зубы.