Сезон мошкары

Дверь с грохотом распахнулась, и Лассаль превратился в пигмея рядом с громилой, выросшим у него за спиной, — Харлан Калхун, пятидесятилетний человек-гора в 250 футов весом, воплощение грозной опасности; товарищи прозвали его Сноп. Если б он имел шею, она была бы двадцатого размера, под стать размеру его ковбойских, змеиной кожи сапожек.

— За каким чертом явились сюда эти кретины? — Тон, каким это было сказано, не сулил ничего хорошего.

— Ладно, Сноп, — проговорил Лассаль. — Я сам разберусь.

— Я детектив Кардинал, а это детектив Делорм из полиции Алгонкин-Бей.

— Новое дело! — воскликнул Сноп. — Мы не ваш участок, и проваливайте, пока я не повыдергал вам руки и не пришиб вас ими же!

— Кто этот здоровяк? — спросил Лассаля Кардинал.

Калхун выступил из дверного проема так, что его грудь была теперь в дюйме от лица Кардинала.

— Отвали, Сноп, — сказал Лассаль.

— Кардинал, — сказал Калхун, — ты что, индеец, что ли?

— Пока что вроде не был, — сказал Кардинал, — но спасибо за комплимент.

— Может, хочешь обратно в вигвам? Могу отправить. Легким пинком.

— Слушай, ты, Сноп вонючий, почему бы тебе действительно не отправиться отсюда подобру-поздорову? Можешь подровнять ножницами этот свой козлиный хвост на роже, который служит тебе вместо бороды.

Лассаль загородил Кардинала, пресеча удар в дюйме от его скулы. Пальцы, которыми он схватил Калхуна за кисть, побелели.

— Говорю тебе, отвали.

Кардинал вытащил наручники и позвенел ими в воздухе:

— Видал, парень? Может, прокатимся?

— В другой раз, Кардинал, в другой раз.

— Заметано.

Калхун исчез, и Лассаль пожал плечами — дескать, ну что с него взять.

— Вы не ответили на мой вопрос, — сказала Делорм. — Когда вы в последний раз видели Уолтера Гатри?

— А по какой такой причине я обязан отвечать на ваш вопрос?

— Могу изложить вам сразу несколько причин. — Делорм обдала его изысканнейшим дуновением лютого франко-канадского холода. — Первая — это то, что, ответив, вы ничего не теряете. Вторая — из дипломатических соображений: ссориться с местной полицией себе дороже. А третья — потому что здание вы занимаете незаконно.

— Какой же закон мы нарушаем, можете сказать?

— Это разъяснит вам инспектор. Как разъяснит вам и инспектор по охране окружающей среды, что у вас проблема по части вывоза мусора, а санитарный инспектор — что мусорные баки у вас в ненадлежащем состоянии. А также…

Лассаль покосился на Кардинала:

— Она всегда у вас такая злая?

— Вы еще не видели ее злой!

— Послушайте, леди, — сказал Лассаль. — Парня этого я не видал. И никто вот уже который день его не видал. А вообще-то, если вам случится невзначай напасть на его след, вы, когда уладите с ним все свои дела, пришлите его сюда.

— А я-то думал, что вы все здесь как братья, — сказал Кардинал. — Неужели он и вам где-то перебежал дорогу?

— Вернее будет сказать, что старине Вомбату придется с нами, как бы это выразиться… побеседовать, что ли…

— Возможно, поэтому он сюда и носа не кажет. Наверно, вы уже растолковали ему что к чему, и ждать его возвращения бессмысленно.

— Где же в последний раз вы с ним виделись? — спросила Делорм. — Вы мне так и не ответили.

— Хотите верьте, хотите нет, но учета его появлениям и исчезновениям я не веду. В последний раз, помнится, я видел его в компании. Мы смотрели видео. А потом Вомбат плюхнулся на диван и отключился. С ним такое бывает. Наутро я надеялся вновь его увидеть, но когда мы заявились туда, он исчез. Сотовый его не отвечает, дома его, похоже, нет, и где он — ума не приложу: не пишет, не звонит, так что мы все жутко волнуемся.

— Вы ищете его, — сказала Делорм. — Видать, он сильно вам чем-то насолил.

— Вы что, стать моим психотерапевтом намылились? Так чтобы копаться в моих чувствах, надо заранее договариваться о сеансе, а не колотить в дверь, как безумная.

— Ну, а куда бы мог направиться этот Вомбат?

— Вы впускаете мошкару, — сказал Лассаль и захлопнул дверь.

Кардинал и Делорм поспешили к машине, мошкара облаком вилась вокруг. Делорм включила двигатель:

— Здорово ты поиграл мускулами с этим Снопом!

— С такими парнями, как он, надо как с собаками — пожестче.

— Поверю тебе на слово. Как бы там ни было, мне показалось, что викинги здорово злы на Вомбата.

— Возможно, поэтому они от него и избавились. — Кардинал поскреб укус на шее.

— Не чеши. Расчесывать — только хуже.

Уже на шоссе Делорм сказала:

— Знаешь, этот Лассаль выглядит очень прилично для байкера.

— Ну а мы очень прилично выглядим для копов.

Остаток пути они ехали молча. Тишину нарушали лишь вой ветра, скрип шин и странное повизгивание радиоприемника. Кардинал думал об утратившей память молодой женщине. Ее зеленые глаза глядели так искренне, и все в ней было таким милым, располагающим, что трудно было себе представить, что кто-то вознамерился ее убить. Но с другой стороны, кто может знать ее прошлое? Вдруг она и есть само зло, вдруг она порочна до мозга костей? Единственное, в чем он был точно уверен, что теперь, бездомная, потерявшая память, она совершенно одинока, и Кардиналу очень хотелось найти того, кто сотворил с ней это.

6