Сезон огненных дождей

Проблема боеприпасов, вернее, их полного отсутствия занимала мужчин все то время, пока они шагали до назначенного места сбора. Луиза уже поджидала их там. Девушка сидела на гладкой металлической поверхности, с наслаждением вытянув занемевшие ноги.

– Я спрашивал о твоих прогнозах на будущее, – Строгов опустился рядом с Луизой и жестом пригласил друга и двух солдат последовать их примеру.

– А… Прогнозы? Вернее, планы…

У Грабовского в голове теснилось такое количество планов, что он затруднялся, какой из них выбрать. Однако как эксперт по безвыходным ситуациям разведчик хорошо знал – правильным обычно оказывается тот путь, который вначале выглядел самым безумным. Итак, какой из его проектов лидирует в списке самых головокружительных авантюр?

– Мы не должны идти в лагерь, – Марку нелегко дались эти слова. Они ведь означали, что встреча с Дэей откладывается на неопределенный, может, даже очень долгий срок. А если учесть, что на войне день приравнивается к трем… У Грабовского больно защемило сердце.

«С ней все будет нормально, – Великий Мастер проявил деликатность и не стал обсуждать сердечные дела друга на людях. – Примерно через пять часов до лагеря доберется первый спасательный модуль. В нем Моришаль и Хризик. Я поручил им оберегать Дэю».

«Но раз там Хризик, то я могу быть спокойным». Марк улыбнулся самыми уголками губ. Горькая получилась улыбка.

На это Николай ничего не ответил. Все, что он мог сделать, уже сделано.

– Кто-нибудь хочет высказаться против предложения лейтенанта Грабовского?

Хотя Мастер и обратился ко всем членам команды, но Марк понял, что решение уже принято, а вопрос – это чистая формальность, ведь неписаные законы наемников полагается чтить.

– Жрать-то что будем? – Георг Шредер не высказался против, а лишь осторожно поинтересовался. – И воды мало. Почти всю в шлюпке оставили. Мы-то с господином лейтенантом в боевых комбинезонах, нам-то пока не горит… А вот все остальные что пить будут?

– Это несущественные вопросы. – Мастер даже не счел нужным ничего объяснять, а просто пошел дальше. – Кто еще хочет высказаться?

«Ни фига себе несущественные вопросы!» В животе у лейтенанта предательски заурчало. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. Это не он сказал, это народная мудрость. Грабовский лишь слегка пожал плечами, отвечая на укоризненный взгляд друга.

– А куда мы пойдем? Если не в лагерь, то куда?

Женский голос прозвучал на удивление сильно и энергично. Услышав его, разведчик почему-то даже не удивился, что проблема «чего бы пожрать» не взволновала их прекрасную компаньонку.

– А пойдем мы заниматься археологией. – Вторая часть плана Грабовского выглядела как насмешка.

– Это шутка? – Луиза насупилась.

– Ни в коем случае. – Командир разведвзвода тяжело вздохнул. – Мы пойдем искать то, что уничтожило подземный поезд. – Марк кивнул в сторону платформы, на которой они приехали.

– А зачем? – Луиза вздрогнула и вся напряглась.

– То, что уничтожило его, может уничтожить и наших врагов. На этой планете есть место либо для нас, либо для них. И вместе мы здесь не уживемся.

– Пойди туда, не знаю куда. Найди то, не знаю что. Так, что ли, господин лейтенант? – Ян Микульский вопросительно уставился на Великого Мастера. Глядя на поляка, Марк подумал, что Микульский верит в Николая, как в Господа Бога.

Но Строгов не оправдал надежд рядового и чистосердечно в этом сознался:

– Ты прав, Ян. Мы не ведаем, где и что искать, но, если хорошо подумать… – Мастер и в самом деле задумался. – Логически подумать… то кое-какие сведения обязательно найдутся.

Все затихли, потому что «колдовал» самый таинственный маг Галактики.

– Действительно странное оружие. Первый раз вижу, чтобы отсутствовали следы хотя бы какого-нибудь, хотя бы незначительного термического воздействия. Ничего похожего на лазеры, излучатели, плазмометы или даже на обычную взрывчатку. А о ядерном или термоядерном взрыве я вообще молчу. Еще более необычная штука – эти опилки. Никогда бы не подумал, что они – продукт разрушения. – Николай замолчал на мгновение, а затем мрачно добавил: – В том числе разрушения живых существ.

В воздухе повисло гнетущее молчание. Луиза молчала потому, что чувствовала приближение того самого страха, с которым она боролась всего час назад. А «головорезы», повидавшие на своем веку немало такого, что кровь стынет в жилах, пытались представить себе очередную, может быть, самую жуткую мерзость. Но что толку пугливо молчать в тряпочку? От тишины информации не добавится. Кто-то должен сказать правду. Тот, кто сильнее всех.

– Их всех перетерло живьем, – Строгов смотрел куда-то вдаль, словно воочию видел те жуткие события. – Понятно, за столько лет от мягких тканей не осталось и следа, а вот костный порошок сохранился.

– Представляю, какая здесь бурлила кровавая каша, – задумчиво пробубнил Микульский. Поляк сел на холодную стальную плиту рядом с Луизой. Грабовскому на миг показалось, что у бывалого солдата подкосились ноги.