Сезон охоты

– Да, пожалуйста. – Вид у Шерешевина был не слишком довольный, но вполне естественный. Так же естественно он потянулся к ключам в замке зажигания, но в последний момент спохватился: – Извините… Мне глушиться нельзя – без аккумулятора еду. Ребята дали на базе завестись только, мой замкнуло намертво.

– Замкнуло… Значит, придется ключик с колечка отцепить! А то хитрые все такие…

– Послушайте, командир, – встрял Владимир Александрович. – Может – того? Штраф на месте, и мы поехали?

Получилось некстати.

– А за что это – штраф? Так вот сразу?

– Ну мало ли… Все мы люди, все че-ловеки, командир!

– Документы имеются? – посуровел «старший сержант». – Выйдите из машины! И вы тоже…

– Ради Бога, – фыркнул Виноградов. Выбираясь наружу, он заметил, что второй «гаишник» уже внимательно следит из-за руля за развитием событий. – Делать, что ли, нечего?

– Разберемся! Водитель, вас не касается?

– Да-да, я уже… – Шерешевин неловко дернулся и повернул остававшийся в замке зажигания ключ. Машина заглохла. – Вот, черт его!

– Открывайте.

– Секундочку… Уже иду!

Ничего для себя интересного или криминального бдительный «инспектор» в багажнике не обнаружил.

– Можете закрывать.

– Послушайте, командир! – проявил инициативу Владимир Александрович. – Может, вы хоть тогда завестись нам от своего аккумулятора дадите? Раз уж так получилось…

– Почему же не дать? – Видно, что проверяющий чувствовал себя несколько виноватым. Но лица терять не хотел. – Это чьи вещи – в салоне? Ваши?

– Вон мое, а это – водителя…

– Предъявите!

– Зачем это еще? На каком основании? – Возмутившись для порядка, Владимир Александрович расстегнул рюкзак: – Любуйтесь!

– Ладно… Вы тоже – предъявите.

– Товарищ старший сержант! – неожиданно занервничал Шерешевин. – Отпустите нас, а? Еще заводиться сейчас, потом ехать…

– Поедете, – пожал плечами «инспектор». Вид у него был упрямый – вроде носорога на тропе войны. – Ну?

– Я буду жаловаться! Вы не имеете никакого права делать обыски без санкции прокурора, ясно? – Аркадий Борисович покраснел и стал даже несколько выше ростом.

– Жалуйтесь. – В такой ситуации всякий уважающий себя милиционер должен был разозлиться. – Будете требование выполнять, или оформим протокольчик? За злостное неповиновение…

– Нате! – Шерешевин дернул в сердцах за шнуровку своего рюкзака – отчего она еще больше запуталась. – Ну вот…

Это получилось у него довольно ловко. Но еще более подогрело желание Освальда поинтересоваться, что же там все-таки внутри.

– Не торопитесь. Не надо нервничать!

– Прекратите издеваться! Я так этого не оставлю… Вы в каком районе работаете? Кто начальник ГАИ?

– В чем дело? Что вы кричите?

– Товарищ… майор! – Боясь ненароком понизить собеседника в звании, Шерешевин повернул голову к подошедшему милиционеру. – Он уже просто не знает, к чему прицепиться! Нам теперь не уехать даже…

– В чем дело, Коровин? – Ясно было, что лепет водителя офицера интересует мало.

– Да вот… Отказывается предъявлять багаж! Может, у него бомба краденая? Или наркотики.

– Господи, ну о чем вы говорите… Какая бомба? Господи!

– Гражданин, придется предъявить.

– Это безобразие! Я буду жаловаться!

– Коровин, составляй протокол… И чего вы себе приключений на задницу ищете?

– Ну ладно… – Аркадии Борисович повозился немного и открыл рюкзак. Одной рукой вытащил темный брезентовый сверток, другой – растянул открывшуюся горловину. – Довольны?

– А это – что? – не поддался на манипуляцию «Коровин».

– Где? – То, что Шерешевин держал в руке, Владимир Александрович сначала принял за ватную куртку.

– Вот это у вас – что такое?

– Вещи мои… белье мокрое!

– Покажите! – скомандовал Освальд и, не дожидаясь ответа, потянул край материи на себя. – Е-мое…

В образовавшуюся щель на грязный резиновый коврик высыпались упакованные в полиэтилен бруски: один, второй, третий… Характерный цвет и портреты президента не оставляли сомнений.

– Деньги!

– Доллары, – поправил Владимира Александровича один из «инспекторов». – Сколько же здесь?

– Это не мои, – сглотнул слюну обмякший Аркадий Борисович.

– Разберемся! – Освальд уже тянул из кобуры пистолет: – Ну-ка, руки на капот… Быстренько!

– Я-то тут при чем? Вы чего? Я же просто по пути с ним поехал, случайно… – Голос у Виноградова зазвучал жалобно и беззащитно.

– Р-разбер-ремся! Слышь, Палыч, вызывай дежурного.

«Офицер» помчался обратно к машине, а Освальд, казалось, вошел во вкус:

– Руки на машину, я сказал! Ноги чтоб шире плеч…

В следующую секунду Владимир Александрович перехватил его запястье и ударом локтя отбросил стоящего сзади «инспектора» под колеса. Поднял выпавший пистолет:

– Стой! Стой, сука!

Уже поравнявшийся с машиной напарник Освальда обернулся – автоматически зашарил рукой по кобуре.

Виноградов выстрелил. Потом второй раз… Он знал, что патроны холостые, но все равно получилось до жути натурально: милиционер покачнулся, мотнул головой и осел в придорожную грязь.

– За этим присмотри! – скомандовал оцепеневшему Аркадию Борисовичу майор, а сам подбежал к мишени: – Готов…