Сезон охоты на коллекционеров

Спускаясь по ступенькам, Володя ревниво изрек:

— А что она сказала? Какое-то «вэлкам»… Имя, что ли? Наверняка мужика ждет. Видел, как расцвела? А как запела? И еду для него готовила…

— И ванную… — поддел его Турецкий.

— Ну ты видел какая женщина? — восхищенно прицокнул языком Володя. — Везет же некоторым!

— А мы его сейчас и увидим, — предупредил его Турецкий. Навстречу им поднимался невысокий поджарый мужчина с большим букетом цветов. От, него за версту пахло дорогим лосьоном. Он немного запыхался, но продолжал подниматься, переступая через ступеньку. Турецкий и Володя посторонились, пропуская его, и мужчина благодарно улыбнулся:

— Сэнкс…

— Е-мое, — обалдел Володя, когда тот оказался на пролет выше. — Иностранец! То-то она так радовалась! А «вэлкам» — это же на английском «добро пожаловать»!

— Ну давай порадуемся за нее тоже. Иностранец взамен сектанту — это же супер! — воскликнул Турецкий.

— Ну ты видишь, что у нас в стране творится? — возмутился Володя. — Таких красоток прямо из-под носа уводят иностранцы. И где она его подцепила?

— Уймись, жених. Твоя женушка, бедняжка, и не знает, что ты готов пасть к ногам первой встречной гранд-дамы.

Володя насупился и молча продолжал спускаться. Настроение у него испортилось.

— К Николаю прямо сейчас поедем. Может, и Афанасьева у него застукаем, — не Обращая внимание на хмурое лицо друга, скомандовал Турецкий…

Николай дверь открыл сразу, но, взглянув на Володю, попытался захлопнуть перед самым их носом. Однако у Демидова реакция была быстрее: он подставил ногу и придержал дверь.

— Мужики, вы чего? — испуганно вскрикнул хозяин. — Вы к кому?

— Ну что ты так перепугался? — миролюбиво спросил Володя. — Мы сыщики, частные. Хочешь, документы покажем. И вообще мы не к тебе, а к твоему дружку. Афанасьев дома?

Николай скривился, будто съел что-то кислое.

— Дома. Но документы все равно покажите. А то я уже, было, подумал, что бандиты к нему заявились.

Володя обиделся.

— Ну ты глаза разуй! Какой я бандит?

— Здоровый очень, — смутился Николай.

На его фоне Володя выглядел штангистом-тяжеловесом. Потому что Николай ростом был ниже среднего и не в пример своей бывшей жене довольно субтильным. Как рано состарившийся подросток. У него даже прическа была какая-то мальчишеская. Вихры торчали в разные стороны, словно он только что оторвал голову от подушки.

В комнате на матрасе в углу лежал мужчина, отвернувшись к стене и выставив напоказ не слишком чистые пятки.

— Что это он так рано улегся? — удивился Турецкий.

— А он нынче выпимши, — раздраженно ответил Николай. — Хотя я его предупредил: в моем доме не пить, а то живо бортану.

— Здесь напился или пришел уже поддатый? — уточнил Володя. И сел без приглашения на старый и довольно хлипкий стул. Тот зашатался под ним, Володя испуганно вскочил.

— Сейчас табуретку принесу с кухни. А вы на раскладушку садитесь, — пригласил он Турецкого, который рассматривал комнату, прикидывая про себя, что если в наше время есть аскеты, то они живут Именно так. Ничего лишнего. Раскладушка, чтобы спать. Стол, чтобы есть. Стул, чтобы сидеть. И телевизор с таким экранчиком, что нужно иметь очень хорошее зрение, чтобы хоть что-то рассмотреть. Но тут же догадался, что телевизор такого микроскопического размера хозяин выбрал явно с умыслом. Он в аккурат помещался на подоконнике. Не нужно тумбочки.

Николай принес табуретку, и Володя с опаской присел.

— Эта крепкая, — успокоил его Николай. — Ну, что вас привело ко мне?

Культурный… А мог бы спросить: зачем пришли?

— Ну мы, собственно, к Афанасьеву.

— Боюсь, сегодня вы с ним поговорить не сможете. Я пришел с работы, а он уже наклюкался. Бутылку я выбросил. А ведь слово давал! — опять рассердился Николай.

— Так он же алкаш, а вы вроде человек приличный… Зачем тогда приютили? — поинтересовался Турецкий.

— Так вы про него знаете? Ну что он пил… Но последнее время он как бы начал завязывать. Только пивом баловался. И то на улице, чтобы меня не раздражать. Я-то завязал уже год как… Совсем не употребляю. Даже запаха не выношу. А приютил его, потому что ему жить негде. Не на вокзале же… Или там в подвалах, с бомжами. Он же мой кореш с юности.

— А квартира его где? — невинными глазами уставился на Николая Володя.

— Продал он ее. Решил новую жизнь начать. Бизнес свой открыть. А нужны деньги на раскрутку, вот он и продал. Задешево, чтобы поскорее.

— Странное решение, — добровольно лишиться жилья. А если бы ты его не взял?

— Он знал, что возьму, — вздохнул Николай. — Друзья все-таки… Так что как освободился, меня и разыскал.

— Ну а бизнес его как?

— Ларек купил, завез продукты. Дела у него хорошо пошли, там бойкое место. Только… — он запнулся и замолчал.

— Что — только?

— Ну, проблемы у него возникли, — ушел от ответа Николай. — А он вам зачем?

— У него проблемы еще до бизнеса возникли. С продажей квартиры, — объяснил Володя.

— Какие? Он через риэлтера продавал, покупателя нашли через агентство недвижимости. Все по закону. Я ему сразу говорил: ищи хорошего риэлтера, в смысле, — честного.

— А он вам не рассказывал, что в квартире его бабушка прописана?