Сезон охоты на властного босса (СИ)

— Соонь, — жалобно тянет он. А я, однако, и возмущаться не собираюсь, что не особо люблю эту форму своего имени. Совсем недавно едва Егору за такое панибратство глаза не выцарапала. — Прости меня, а? Ну куда я теперь без тебя?! Мы как Биба и Боба, Штепсель и Тарапунька, Вупсень и Пупсень…

Кажется, нелепые сравнения нашей пары он активно собирается продолжить, но я предусмотрительно прикладываю ладошку к его губам и смеюсь:

— Замолчи, прошу тебя!

Всё-таки романтик из него никакущий. Нет, чтобы вспомнить Ромео и Джульетту, Одиссея и Пенелопу, Бонни и Клайда на худой то конец! Биба и Боба…Мда.

— А что мне за это будет? — нет, я не меркантильная. Разве что чуточку. К тому же, я наивно жалела его бюджет тогда в ресторане, но больше я такой ошибки точно не повторю.

— А что хочешь? — принимает Федька правила игры, ловко перемещая руки с плеч на талию и притягивая вплотную к своему большому и крепкому телу. — Шубу, брюлики?

— Фи, — кривлюсь, пытаясь отпихнуть наглого и бородатого. — Не интересно. Хочу знать, что ты чувствуешь по отношению ко мне?!

Гадать на ромашке, безусловно, хорошо. Особенно когда этого добра у тебя целый букетище. Но не зря говорят, что женщины ушами любят. А мои бедненькие ушные раковины так истосковались по любви.

— Ты вот серьезно? — хмурит брови бородач. — Не понимаешь?

— Федька, ну что ты тугодум то такой, — вздыхаю. — Не понимаю. Надо говорить. Мысли я читать не умею. А так у нас то ссоры, то милования. Только какой смысл от этого? Дальше то что?

— Как что? — удрученно чешет затылок. — Свадьба, дети, собака.

— Ага. А мне ты это когда собирался сказать?

— Зашибись, Луковица! Когда-когда?! Когда с букетом к тебе заявился. Или ты думаешь я просто так с мамой твоей планировал познакомиться?! Если бы не кинулась драться прямо с порога, уже бы с кольцом на пальце на свою работу каталась!

— С каким кольцом? — ошарашенно переспрашиваю. Мне же точно послышалось.

— Вот этим! — возмущенно фыркает Фёдор и, аки фокусник из кармана черных джинсовых брюк, достает бархатную красную коробочку. Медлит что-то, внимательно наблюдая за моей вытянувшейся от удивления физиономией, а затем с коварной улыбочкой откидывает крышечку. — Выйдешь за меня?

— Выйдешь за меня?

— Что? — пищу приглушенно. — Нет!

— Нет? — а теперь очередь Феди удивляться и глаза пучить.

— Нет, — беру себя в руки и четко повторяю. — Пока не услышу главных три слова.

— Это что за загадка: «пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что»! Три слова уже были. Ты выйдешь за меня?

— Это не те три слова, — фыркаю и отстраняюсь.

И правда тугодум. Просила Боженьку хорошего мужа, а он мне Федю послал. Ладно, еще не мужа. Но в скором времени. Если до него дойдет, что нужно сказать. А так как доходит до него как до жирафа, велика вероятность остаться старой девой. Намекнуть что ли?!

— Луковка, ну что сказать то надо? — удрученно затылок чешет. — Я скажу!

— Не надо делать мне одолжение. Думай, Федя! Думай! — пытаюсь развернуться и продолжить свой тернистый путь к авто, но мне не дают. Нагло за руку хватает и держит. Вот же упрямый какой!

— Я тебе куплю? — выдал очередной предположение бедный мужик, а я расхохоталась. Мда. Мы так еще долго будет размышлять.

— Холодно, — качаю головой, отсмеявшись. — Но вариант был неплохой, кстати.

Это тебе Софья Михайловна любовь подавай. А вон Федька реальные вещи говорит. В нашем мире сейчас больше ценится не «Я тебя люблю», а «Я тебе куплю»! Только вот я, как та царевна Забава из мульфильма «Летучий корабль». Не хочу по расчету — по любви хочу.

— Какие люди! Место встречи — изменить нельзя, — врывается в диалог голос Бероева. Мне кажется или она за нами следит?! Уже второй раз появляется там, где его никто не ждет.

— А помощь зала можно спросить? — тихо шепчет Федя мне на ухо.

Неопределенно веду плечами, фыркая. Ну давай еще приплети сюда Егора, Жанну, маму, Леонадро. Пусть все тебе подсказывают. Да только сдается мне, что Федька попросту притворяется, прекрасно понимая, что я хочу услышать.

— Делайте что хотите, — уже на пределе, едва ли сдерживаю прорывающее из глотки рычание. Порву как Тузик грелку!

Слышу, что в спину летит удивленное: «Чего это с ней?!» от Бероева, но внимание не обращаю. Наконец-то добираюсь до своего верного железного коня, сажусь на разгорячённую под палящим солнцем кожу водительского сидения и, стараясь не обращать внимание на парочку своих некогда ухажеров, уезжаю с парковки.

Фиг тебе теперь Фёдор, а не моя согласие!

***

На экране телевизора «Красотка», на мне шелковая розовая пижама, а в руках ведро с мороженным. Под боком громко сопит Матильда, отчего мне приходится прибавлять звук, ибо ничегошеньки не слышно.

Федя не объявлялся. Не то чтобы я сильно ждала, конечно. Ладно, чего уж там. Еще как ждала. Думала и гадала, когда же он сообразит или признается уже самому себе и мне заодно. Не мог же он с бухты-барахты решить сделать мне предложение руки и сердца?! Значит, что-то чувствовал? Или не обязательно?