Сезон оружия

– Вот видите, Мак, – сказал он странным тоном, возвращая пистолет обратно в кобуру, – что вы наделали одной-единственной электромагнитной бомбой. Вечер уж на дворе, а по моей бедной сети все еще бегают разные завихрения. Надо было все-таки угробить вашу «Пандору» еще над Шереметьевом.

– Сочувствую, – сухо сказал Мак-Интайр, но его одно-единственное слово потонуло в надсадном вое сирены.

В центральном командном пункте Щуро, расположенном на двадцатом подземном этаже, загорелось табло «Защита отключена».

Щуро побледнел. Мак-Интайр понял: сейчас или никогда.

Согласно агентурным сведениям, Щуро располагал простой и надежной системой экстренной эвакуации с двадцатого уровня. Это был сверхскоростной реактивный лифт в изолированной шахте.

Мак-Интайр уже давно прокручивал в сознании трехмерную карту Главного Корпуса, буквально склеенную по кусочкам из сотен агентурных донесений. Он уже имел возможность убедиться в том, что многое в этой карте было ложным и лишь кое-что – истинным. Является ли сверхскоростной лифт фактом или химерой, Мак-Интайр не знал.

Его все равно ждет смерть. Быстрая или медленная. Мучительная или легкая.

Мак-Интайр пулей вылетел из кресла, всем телом ударил Щуро – директор компании ВИН грузно влетел в осколки стереовизора – и бросился к неприметной двери, на которую косился уже давно.

3

Когда Августин открыл глаза своего физического тела, он с испугом обнаружил, что он и его «братья по сааме» находятся под более чем пристальным наблюдением нескольких вооруженных людей.

«Теперь точно конец», – подумал он. Подобные мысли навещали его за сегодняшний безумный день уже несколько раз, но Августин все никак не мог к ним привыкнуть.

Говорят, фронтовики Второй мировой войны привыкали со временем ко всему, но только не к вою пикирующего бомбардировщика. Августин был проще. Он никак не мог привыкнуть к осознанию того, что уже больше суток его могут убить практически в любую минуту.

Августин приподнялся на локте, пытаясь различить лица и эмблемы на форменной одежде людей с оружием, но низкое солнце било в глаза, сделать это было не так-то просто.

– Проснулся, наконец, – дружелюбно сказал один из них, садясь на корточки перед Августином.

– Черт побери… – пробормотал Августин. Перед ним сидел капитан спецподразделения «Перун» Сергей Гаспаров.

– Да, Августин. У меня тоже голова кругом идет. Вас уже пятый час нету, а тут такое творится… – грустно сказал он. На его лице была написана нечеловеческая усталость.

В кармане у Сергея что-то пискнуло.

– Гаспаров! – бросил он в трубку. С полминуты он слушал чей-то доклад, а потом лицо его расплылось в широченной улыбке.

– Сукин ты кот, будь я неладен! – завопил Сергей, крепко обнимая Августина. Августин ничего не понимал.

– По машинам! – скомандовал Сергей трем сержантам, которые продолжали стоять у них над душой. Сержанты зарысили прочь.

– Защита снята! Ты понимаешь это или нет?! – воскликнул Сергей, обращаясь к Августину.

После пребывания в Виртуальной Реальности Августин соображал исключительно плохо.

– Ну, снята. А зачем бы мы еще туда лазили? Сергей фыркнул:

– Тоже мне супермен! То есть для тебя уже снять защитный экран вокруг Главного Корпуса как мне два пальца об асфальт?

– Я только на кнопку нажал, – скромно пробормотал Августин. – А остальное делал мой отец…

– Вы, извините, до ночи болтать будете? – деликатно вмешался Хотой, который уже давно вышел из транса и лежал на спине с закрытыми глазами, чтобы как следует сконцентрироваться.

События последних дней тоже не прошли для него даром. Хотой ощущал себя сосудом, прежде полным до краев, а теперь растрескавшимся и наполовину опустевшим.

Томас тоже был здесь. Он подошел и лизнул своего хозяина в щеку.

– Да, правда, заболтались. – Сергей встал, привычным жестом поправил бронежилет и сказал: – Все, Августин. Ты свое дело сделал так, как не смог бы ни один из нас. Дальше – наша работа.

– То есть как это?! – возмутился Августин. – Что значит «наша»? Чья это – ваша?

– Бойцов Департамента Безопасности, которые остались верны присяге, и натуралов Хотоя.

– Томас, ты слышал? Нас хотят оставить здесь жрать зеленые яблоки, в то время как они будут развлекаться вовсю! Нет, ребята, так дело не пойдет!

– Слушай, Августин, – Сергей начинал нервничать, – ты чересчур важный свидетель. Даже если мы победим, пойдет такая буча, что без тебя мы в Верховном суде загремим под трибунал. Ну а если всех нас перестреляют люди Щуро, то кому будет прок в том, что заодно с нами шлепнут и тебя?

– А много мне будет проку, если всех вас перестреляют и я останусь один? – тихо спросил Августин.

– Пусть идет, – неожиданно сказал Хотой. – Молодой берсерк не может не пойти.

– Только пусть молодой берсерк имеет в виду: Воронова мочить нельзя. У него на груди – кардиодатчик. Если его сердце остановится – Черный Спецназ активирует крылатые ракеты.

– Чего-чего? – не понял Августин. – Да при чем тут вообще Воронов?

– Мое дело предупредить, – пожал плечами капитан Гаспаров.

4

Главный Корпус был похож на декорации к драме «Осада Родоса».

На крыше догорали два «Навахо».