Сезон оружия

Шесть часов прошли как-то очень незаметно. Правда, Асгард оставил о себе сравнительно мало воспоминаний. Да и вообще показался каким-то недостаточно ярким и уж совсем не манящим. Не то что вчера.

Зато в голове царила кристальная ясность мыслей. Хотелось действовать, побеждать, бороться. Мозг работал словно неировычислительная станция пятой генерации. От мигрени не осталось и следа.

Президент закрыл полифертиловую крышку и заказал своему секретарю две чашки черного кофе.

«Ну эти ребята из ВИН и напортачили! И этот их Салмаксов тоже – хорош кандидат…» – с отвращением подумал Президент. В глубине души он чувствовал себя слегка обманутым.

2

– Я всегда знал, что встречу тебя, – сказал Августин. – Но не думал, что так скоро.

Зона включения Амстердама преображалась прямо на глазах. Руины отступали. Город приобретал свой первоначальный облик. Слава Богу, для того, чтобы быстро восстановить город в ВР, не нужно копать землю десятилетиями. Правда, разрушить город в ВР – тоже задача не очень сложная.

– Признаюсь, все эти годы мне безумно хотелось увидеть тебя, Августин. Но…

– Но?.. – В Августине на минуту проснулся обиженный ребенок. Сын, брошенный отцом.

– Но сделать это при жизни мне не хватало смелости. Мои работодатели, да будет им земля пухом, что ли, сам понимаешь… Теперь, когда меня нет и некому больше ощущать раскаяние и стыд, наша встреча наконец-то состоялась.

Они сидели на высоком холме, с которого открывался вид на южную окраину Амстердама. Синие тюльпаны – вещь очень редкая в реальном мире. Точно так же, как черные розы. Но именно синими тюльпанами были усеяны холмы близ Амстердама. «Некому ощущать раскаяние…» – это было, конечно, грубой ложью.

– Скажи, если не секрет, чем ты занимался все это время после того, как… – Августин запнулся, комок подступил к горлу.

– После того, как умер? – как ни в чем не бывало закончил за него Борис Михайлович. – Работал. Полгода работал на Щуро точно так же, как и раньше. С той лишь разницей, что меня не обременяло мое физическое тело. Но вчера, когда виновская ВР пошла сбоить и глючиться, я обрел свободу.

– В Асгарде?

– Да. Последние двадцать четыре часа мне пришлось изрядно попотеть. Пришлось уничтожать последствия содеянных под диктовку Стального Венедикта злодеяний. Например, прочищать мозги всем, кому пришлось компостировать их вчера.

– Ну и как? – с детским любопытством спросил Августин.

– Вчера в Асгарде побывало шестьсот семь человек. Все они получили свою порцию дерьма в мозги. Сегодня пришло всего пятьсот. Каждый из них прошел реабилитацию посредством контробразов подлинного Ас-гарда. Если говорить начистоту, я предусмотрел эту возможность еще два года назад, при проектировании «Асгарда». Но для того, чтобы сказать системе «отбой», нужен был человек, который отправит ко всем чертям господина Щуро с компанией. Такой человек нашелся. И, представь себе, этим человеком оказался ты.

– А что будет с остальными?

– Нет причин для беспокойства. От Асгарда так просто не отлипнешь. Это хуже героина. Поэтому – уверен – остальные явятся в ближайшие шесть часов. И повстречают нас, подлинных богов Асгарда, а не гипнотические клише, навязанные людоедами из ВИН…

Бравый йомен, морф «Робин Гуд», отныне был аватаром класса Джирджис.

Это значило, что он может видеть не только в оптическом диапазоне. Это значило, что он – счастливый обладатель магического зрения. Но даже магическое зрение Августина не позволяло ему видеть отца.

Только сгусток мутно-белого эфира. Только легкое свечение в том месте, где у людей бывает голова. «Наверное, имеет смысл рваться в Зу-л-Карнайны. Эти, по слухам, видят все. Даже прозрачные нон-идентифици-руемые виртуальные феномены, к числу которых в данный момент относится и мой родной отец…» – грустно заключил Августин.

– Ну что ж, Августин, – голос Бориса Михайловича предательски дрогнул, – до встречи! Возможно, в Асгарде…

– Постой, кого ты имел в виду, когда сказал «мы, подлинные боги Асгарда»?! Кто это – «мы»?

Над Амстердамом прокатился раскат грома – в нем растворились и короткий смешок Бориса Михайловича, и другие вопросы, брошенные Августином в лицо пламенеющей синими тюльпанами пустоте.

3

– …Вот, собственно, и все… – Августин нерешительно развел руками, вспоминая, не упустил ли он что-нибудь особенно эффектное. – Разве что цверги по сей день бродят землями бывшей Республики. Кое-где довольно опасно. Про цвергов я как-то забыл. Наверное, от страха, который до сих пор не отпускает меня.

Взгляд его собеседника лучился проницательностью и терпением.

– В том-то и фокус, что цверги – не злые демоны ночи. Их не следует бояться. Их просто нужно игнорировать. Нужно быть естественным. И тогда… Правда, я сам никогда не встречал их. – Олаф Триггвассон рассмеялся. – Как говорим мы, датчане, «хорошо быть смелым, когда чужую задницу порют».