Сезон оружия

В дальнем углу тревожно сияли первозданной чистотой шикарный розовый унитаз, биде и опрокинутая набок душевая кабина. Новенькая сантехника составляла разительный контраст с интерьером комнаты и наводила на странные мысли. «Может, у Ляшки хобби такое, перед сном унитаз зубной щеткой драить», – подумал Августин и посмотрел себе под ноги. Что ж, скомканные пачки из-под сигарет и презервативов, «битые» инфокристаллы, мятое белье унисекс и шприц, гордо воткнутый прямо в располовиненный арбуз, что лежал посреди комнаты, дополняли живописную картину.

– Заложи на срач и топай сюда, – пригласил голос из-за консоли.

Августин не стал спорить. Он покорно обогнул консоль и… увидел то, чего совершенно не ожидал увидеть.

Во-первых, там было на удивление чисто. Ни тебе синтетического мусора, ни примет морального разложения.

Во-вторых, сам диджей Lyashka был похож скорее на интеллектуального студента-анархиста, нежели на записного наркодьявола, извращенца и садомазохиста со страниц бюргерского журнальчика «Красавица и умница», где в особом разделе «Правда жизни» дамочек потчуют оной, не скупясь на черную краску.

На нем была серая водолазка и едва потертые для солидности брезентовые штаны с огромными накладными карманами из набивного ситца – последний писк клубной моды.

Вместо апельсиново-желтого парика или четырех кельтских кос его голову украшал короткий серебристый ежик с двумя аккуратными флюоресцирующими аквамарином полосами. Да, пресловутый Хмырь оказался седым. Или крашеным под седину – в этом не то что Августин, сам черт не разобрался бы.

Хмырь сидел во вращающемся кожаном кресле. Его взгляд скрывали от Августина очень старые, начала века ВР-очки с выносным микрофоном и прикрученной к ним с помощью липкой ленты небольшой видеокамерой.

Сейчас радужный объектив видеокамеры был направлен прямо в лицо Августину. А на столе рядом с Хмырем стоял… Августин едва не разрыдался от умиления… Стоял архаический электронный компьютер. Да, точно, Duo Teragertz выпуска 2011 года!

– Садись, – сказал Хмырь, радушным хозяйским жестом указывая на сверкающий чистотой пол под ногами Августина.

– Благодарю, – кивнул тот и, прекрасно понимая, что правила игры здесь диктует отнюдь не он, сел на пол, скрестив ноги по-турецки.

– Одно из двух, – сообщил Хмырь, пристально разглядывая Августина при помощи видеокамеры. – Либо ты не легавый, либо ты умный легавый. Но умных легавых не бывает и, следовательно, ты – не легавый.

Августин догадался, что видеокамера Хмыря работает по меньшей мере в трех диапазонах – оптическом, инфракрасном и рентгеновском – и всех своих гостей Хмырь буквально насквозь видит. Не исключено также, что в ней находится устройство дистанционного сканирования бета-ритмов мозга и, таким образом, прилада Хмыря является заодно и детектором лжи.

Короче говоря, врать не стоило. Хмырь производил впечатление человека, который способен три часа рассуждать о преимуществах тонического стихосложения перед силлабическим, а потом выпустить своему собеседнику кишки с помощью «Унимага». С такими лучше быть правдивым.

– Ты почти угадал, – кивнул Августин. – Я либо легавый, либо не легавый. Все зависит от того, кем считать сетевого полицейского.

Хмырь хохотнул.

– Ты – сетевой полицейский?! И на что ты надеешься после этого?

– На то, что ты не опозоришь честное имя своей конторы и толкнешь мне добрый «форсаж» Джирджиса с хорошими хаками.

Хмырь посерьезнел.

– «Форсаж» Джирджиса… С хорошими хаками…

Камера испытующе впилась в переносицу Августина. «Всем, всем нравится хороший антропос Августин и все жаждут узнать, что у него внутри», – подумал он, изо всех сил стараясь не отвести взгляда. Эх, трудно оставаться спокойным, ожидая в любой момент поймать пулю в грудь или лазерный луч в затылок.

– Скажи лучше, – заговорил наконец Хмырь, – за каким хреном все вы лезете в Утгард?

Проницательность Хмыря не удивляла. Удивляло другое.

– А кто еще лезет в Утгард?

– Ну это за сугубо дополнительную.

– Пятьдесят, – брякнул Августин наобум.

– Давай, – неожиданно легко согласился Хмырь.

Хмырь принял от Августина деньги и с чарующей легкостью ударил по клавиатуре своего «Терагерца». Пискнул принтер, и в руках Августина оказалась терпко пахнущая распечатка фотографии человека, сидящего на полу в той же позе, что и он сам, Августин. Ну да, понятно. Зря у него, что ли, видеокамера? Он заодно и базу данных клиентов ведет.

Складывая листок вчетверо и засовывая его в карман, Августин для проформы спросил:

– И давно он заходил?

– Да минут за двадцать до тебя, – пожав плечами, ответил Хмырь. – Но, как говорится, ближе к телу. Есть тут один изысканный «форсаж». Делал для доброго друга. Друга больше нет, а вот «форсаж» остался. Штука.

– Штука? – присвистнул Августин.

У него не было с собой даже двух сотен, но такие тонкости детектор лжи не ловит.

– Она, родимая, – раздраженно подтвердил Хмырь. – Если будешь брать, полтинник скину. На такси. И – краями.

– А откуда мне знать, что это рабочий «форсаж», а не кусок гипсовой блевотины? – тянул время Августин.