Сезон разводов

– Ничего себе! – воскликнула Шелби, останавливаясь на красный свет. – Ты просто ходячий двойной стандарт. Сам спал с десятками молоденьких актрис, а я все-таки согласилась выйти за тебя замуж.

– Это потому, что ты не смогла передо мной устоять, – многозначительно усмехнулся Линк. – Ловко я тебя обработал, а? С самого начала знал, что ты никуда от меня не денешься.

– Ничего подобного. Ты первым в меня влюбился.

– Да, влюбился в твои красивые сиськи.

– Перестань хамить!

– Господи, Шелби, иногда ты говоришь, как твоя мамаша.

– А ты иногда говоришь совсем не так, как мой отец, – упрекнула она. – Отец у меня джентльмен, а ты – нет.

– Не забывай, я теперь другой человек. Больше не пью.

– Ты не больно-то задавайся, Линк. Ты не пьешь всего несколько дней.

– Солнышко, ты должна мне верить.

– Я верю. А теперь, – серьезный вопрос. Ты уверен, что продержишься в Нью-Йорке без меня?

– Будет нелегко, – поддразнил он.

– Я приеду через неделю.

– Я буду очень скучать, – заверил он и ткнулся носом ей в шею. – Что скажешь?

– Скажу, что я тебя люблю, – прошептала она, стараясь не отвлекаться от дороги.

– Это уж точно! – Линк расплылся в довольной улыбке. – Ужин мне готовишь, в аэропорт везешь… И это при том, что у нас целая армия прислуги. Зачем ты так себя нагружаешь?

– Английская привычка.

– Это-то мне и нравится, – сказал он, придвинулся еще ближе и обнял ее за плечи. – Твои английские привычки. За них я тебя и люблю.

– Линк! – одернула его Шелби, чуть не врезавшись в «Кадиллак». – Я же за рулем!

Она высадила его у частного терминала.

– Внутрь не пойдешь? – спросил он.

– Ты же знаешь, я терпеть не могу прощаться.

– Я тебя люблю. – Он поцеловал её в губы. – Позвоню, как прилетим.

– Позвоните, позвоните, мистер Блэквуд. Счастливого полета!

Дома Шелби ждало сообщение на автоответчике от ее агента. Она сразу набрала номер.

– Да, Эд, что там у тебя?

– Ты что-нибудь обещала Мерилу Зандаку? Была у вас устная договоренность?

– Какая еще договоренность?

– Он говорит, ты согласилась играть во «Взятом с поличным».

– Ничего подобного!

– Но хоть сценарий-то ты читала?

– Да, он мне его в Канне дал. Сценарий очень хороший, но не уверена, что я Подхожу на эту роль.

– А по-моему, вполне. Учти, Шел, по некоторым данным, фильм пойдет, как горячие пирожки. Сценарий написала та же девчонка, что сняла «Пропащую». Съемки вот-вот начнутся, и Зандак кучу денег отваливает.

– Линк говорит, чтоб я о гонорарах не думала.

– Это еще почему?

– Потому что он сам хорошо зарабатывает.

– Что ж, у Линка своя карьера, а тебе надо думать о своей. Зандак сказал, снимать будут полтора месяца, и все – в Лос-Анджелесе. Съемки начинаются через десять дней.

– Я через неделю уезжаю. Мне надо быть в Нью-Йорке.

– Смотри сама. Но я думаю, Шелби, тебе бы стоило сняться в этом фильме. Зандак знает, что делает. В прошлом году у него три картины номинировались, и если этот сценарий настолько хорош, как он расписывает…

– Я бы хотела еще раз прочесть.

– Оба прочтем и завтра обсудим. Зандак требует немедленного ответа.

– Отлично, – сказала Шелби. – Сейчас же засяду.

ГЛАВА 19

Киносъемочные группы обожали Лолу. Она давно усвоила, что не стоит изображать из себя примадонну, всегда старалась побыстрей перезнакомиться со всеми ключевыми фигурами на площадке и вела себя очень демократично.

В первый день съемок в Нью-Йорке она приехала на площадку с полной машиной шоколадного печенья, а также футболок и бейсболок с названием фильма, которые тут же раздала группе. Продюсеры обычно раздавали сувениры по окончании съемок, но Лола смекнула, что если она сделает это в первый же день, то завоюет тем самым общее расположение.

Ее встречал Элиот Файнерман. Поскольку он выполнил ее условие и взял в картину Линка Блэквуда, Лола была с ним необычайно ласкова, а потом отправилась очаровывать главного оператора, маститого Дадли Уэйна. Оператор для нее был самой главной фигурой. От него зависело, как она будет выглядеть на экране.

– Мой дорогой! – воскликнула Лола, с жаром обнимая старика. – Я просто счастлива, что мы снова будем работать вместе! Одна просьба: никому не рассказывай, сколько у меня вещей.

– Не вижу никаких вещей, – удивился Дадли, окидывая ее профессиональным взглядом.

– Вот увидишь, после нескольких дней в Нью-Йорке они появятся, – засмеялась Лола.

– Роскошная у тебя кожа, Лола, – не кривя душой, похвалил он. – Всегда говорил, что камера тебя любит.

– А ты постараешься, чтобы она любила меня еще больше, правда, Дадли? – голосом искусительницы пропела Лола.

– Сделаю все, что смогу, – ответил тот как завороженный. Наблюдая за Лолой, Элиот мысленно восхищался тем, как она обращается с мужчинами. Эта девица и Змею Горынычу отдастся, если ей что-то от него понадобится. Ох уж эти актрисы! Все одним миром мазаны. Фальшь – в каждом слове.