Сезон воронов

Дункан посмотрел на кровать, где среди сероватых простыней виднелось нежное тело и огненно-рыжие волосы спящей девушки. Что же ему теперь делать? Говорят, что утро вечера мудренее, однако последние пару часов он только и делал, что размышлял, но ничего дельного не придумал. Ему придется уехать, Дункан знал это наверняка. Но как быть с Марион? Оставлять ее здесь было слишком рискованно: город полнился слухами о скором прибытии герцога Аргайлского с армией. Забрать ее с собой?

На следующий день после их приезда в Перт он отправился на поиски Аласдара Ога. Тот сообщил ему о последних событиях, чем привел Дункана в полнейшее смятение. Меньше чем через три дня после отъезда Лиама в Инвернесс в лагерь вернулся Дональд и рассказал, что на них напал отряд английских драгун. Колина ранили у него на глазах, а вот следов Лиама и Кейтлин в этой ужасной снежной буре ему так и не удалось отыскать. Сам Дональд спрятался в лесу и только спустя час, удостоверившись, что драгуны уехали, вернулся на опустевшую дорогу. Ни Лиама с Кейтлин, ни Колина он не нашел. Исчезли и их лошади. Их забрали с собой англичане? Дональд в этом сомневался. Эти sassannachs не упустили бы случая убить пару хайлендеров и уж точно не стали бы обременять себя трупами. Значит, его родители и Колин остались живы, ведь их тел он не обнаружил, хотя искал целых два часа. Когда стало ясно, что все усилия тщетны и он сам может сгинуть в снежной буре, Дональд «позаимствовал» лошадь на соседней ферме и отправился в обратный путь. Теперь Дункану предстояло разыскать своих родных. Они с Дональдом и еще четырьмя мужчинами из клана условились, что сегодня же в полдень отправятся в долину Гленши.

Гора простыней шевельнулась, и показалась изящная рука, которая, пошевелив пальчиками, вяло упала на украшенную россыпью рыжих кудрей подушку. Другая рука между тем ощупывала место, где он сейчас должен был бы лежать и которое уже давно успело остыть.

Марион села на постели и обвела комнату испуганным взглядом.

– Дункан! – позвала она хрипловатым со сна голосом.

– Я здесь.

Она повернулась в сторону Дункана и прищурилась, чтобы рассмотреть его в сумерках, до сих пор царивших в маленькой съемной комнатушке на улице Роупмейкер-Клоуз.

– Ты что там делаешь?

– Думаю, mo aingeal.

Марион похлопала ладошкой по матрасу рядом с собой.

– Иди ко мне, я замерзла, – сказала она с плутовской улыбкой. – Как ты можешь стоять голышом на таком холоде? Я промерзла до самых косточек!

Дункан подбросил в очаг угля и сел на кровать.

– А мне не холодно!

Марион прижалась к нему.

– О чем ты думал?

Он досадливо поморщился, прижал подушечки больших пальцев к закрытым глазам, которые болели от недостатка сна, медленно их потер, потом помассировал. Тяжелый вздох сорвался с его губ. Марион встала на колени на кровати и с тревогой всмотрелась в его лицо.

– Дункан, что-то случилось?

– Я сегодня уезжаю, – отозвался он.

Открыв глаза, он натолкнулся на загадочный взгляд супруги. О эти кошачьи глаза! Миндалевидные, с чуть приподнятыми к вискам уголками… И неожиданно такие ясно-голубые!

– Вот как? – проговорила она беззаботным тоном.

Словно погрузившись в свои мысли, Марион уставилась в одну точку где-то над кроватью. Через минуту она снова перевела взгляд на Дункана. Первые лучи солнца, проникнув в комнату, освещали ее сзади, окружая сияющим ореолом, и Дункан ощутил, как в нем пробуждается желание. Она уловила эту перемену и бесцеремонно уставилась на его торс, который он поспешил прикрыть одеялом. В глазах Марион блеснул странный огонек. Она послюнила пальчик и принялась разглаживать себе брови.

– Что это ты делаешь? – поинтересовался Дункан, которого удивили эти неожиданные маневры.

– Ничего! – только и ответила она, спрыгивая с постели.

Приподнявшись на локте, он с любопытством ждал продолжения. Марион сняла со спинки стула чулок, потом грациозно потянулась за вторым, который упал на пол. В ее движениях было нечто… вызывающее, задорное. Она прекрасно знала, что выглядит обольстительно и что Дункан буквально пожирает ее глазами. Смутившись, он согнул ногу в колене, чтобы скрыть все нарастающее возбуждение.

Марион присела на краешек стула, бросила в его сторону томный взгляд и принялась нарочито медленно натягивать тонкий шерстяной чулок. Надев его, она старательно разгладила все складочки.

– Отлично! – протянула девушка.

Вздохнув, Марион надела поверх чулка красную шелковую подвязку. То же она проделала и со вторым чулком, а когда встала, чтобы оценить результат, снова лукаво скосила взгляд на мужа. Сомнений не оставалось: она затеяла большую игру, и он не находил в себе сил сопротивляться.