Сезон воронов

Наш первый внук должен был родиться зимой 1717 года. Я сочувствовала лэрду Гленлайона, который не сможет побыть рядом с дочкой, когда она родит ему первого внука или внучку.

По траве рядом с нами прокатился камешек. Лиам прищурился и приставил руку ко лбу, чтобы разглядеть, кто подсматривает за нами с пригорка.

– Мы уплываем! – объявил Дункан. – Малькольм боится, что начнется гроза, и грозится оставить нас тут на всю ночь с блуждающими духами, если мы не поторопимся.

Лиам, вздохнув, встал.

– Иди и скажи этому старому ворчуну, что если он меня тут забудет, то я забуду принести ему с охоты оленя.

Дункан усмехнулся и ушел. Я посмотрела на Лиама, который как раз надевал рубашку, и деланно возмутилась:

– Ты же не позволишь бедняге Малькольму побираться среди зимы?

– Позволю, a ghràidh, если он нас тут оставит, – заявил мой муж смеясь.

Малькольму Макдональду, нашему столяру, недавно исполнилось семьдесят, и с некоторых пор руки и ноги слушались его с трудом – он не мог ни работать, ни ходить по горам и равнинам с ружьем в поисках дичи. Каждый год перед сезоном холодов Лиам дарил ему тушу упитанного оленя. И даже если бы Малькольм оставил нас мокнуть тут на целую неделю, мой муж все равно не отступил бы от традиции, в этом я не сомневалась.

Лиам помог мне подняться на ноги и зашнуровать корсаж. На губах его при этом играла улыбка, так украшавшая загоревшее на летнем солнце лицо. Он заправил рубашку под килт и пристегнул плед брошью, в центре которой посверкивал синий агат прямоугольной формы. Когда одежда была в порядке, он привлек меня к себе и нежно поцеловал.

– Хотя, скажу честно, идея остаться тут наедине с тобой мне нравится!

Я вздрогнула при мысли, что придется провести ночь на острове, населенном духами – пусть даже и тех, кого мы любили. Я всегда боялась привидений.

Я посмотрела на озеро, на глади которого отражались черные огромные тучи, закрывшие лазурное небо. Рассказывали, что иногда по ночам люди, которые плавали по озеру на лодках, замечали на острове пятна света. Их называли в народе танцующими огоньками. Я прекрасно помнила истории о шаловливых домовых и злых духах, которые рассказывала мне в детстве тетушка Нелли в Ирландии, и совсем не горела желанием познакомиться с этими существами поближе.

Я закрыла глаза и потрясла головой, прогоняя воспоминания о злобных гномах и духах. «Сколько у тебя предрассудков, Кейтлин! Прибереги сказки о феях и эльфах для своих внуков!»

– Ты идешь или остаешься?

Лиам уже стоял на тропинке и протягивал мне руку.

– Иду!

Я задержалась еще на пару секунд, любуясь нашей величественной долиной и озером. Вид отсюда открывался прекрасный. На фоне деревьев высилась крытая сланцем крыша усадьбы Джона Макиайна. Были видны и крыши нескольких домов деревни. Клан был в безопасности. По крайней мере пока.

Поражение оставило после себя горький вкус разочарования, но не отняло у хайлендеров надежду, что однажды им все-таки удастся добиться своего. Бесспорно, англичане будут следить за нами, но придет день, и в долину снова принесут пылающий крест. И тогда кланы очнутся от летаргии, заточат мечи, отполируют мушкеты. Воинственные кличи зазвучат в пурпурно-охряных долинах Хайленда, и встрепенутся спящие воины Финна Маккумала! Кровь гаэлей вскипит в их венах. Англичанам впору бояться «тихого омута»: шотландцы так же несгибаемо упрямы, как и гранит их гор. Они никогда не сдадутся!

Ветер обвевал меня, нашептывая что-то мне на ухо. На мгновение мне показалось, что я слышу свое имя. Я почувствовала холодок, вдруг окутавший тело и словно обнявший меня. «Мама…» Волосы зашевелились у меня на голове, по телу прошла дрожь. «Ранальд? Это ты, сынок?»

– Кейтлин, ты белая как полотно! Ты в порядке?

Я поморгала, словно просыпаясь. Странное ощущение унеслось прочь вместе с ветром. Удушающая летняя жара снова обрушилась на меня.

– Да.

– Ты как будто привидение увидела!

Я слабо улыбнулась и пошла вверх по тропинке.

– А ты… ты почувствовал? – все же не сдержалась я.

– Что?

– Холод… Он окутал меня, и мне почудилось, что рядом кто-то есть…

Лиам посмотрел на меня, и лицо его осветилось улыбкой.

– Ты привыкнешь, a ghràidh, и убедишься, что иногда они приходят напомнить, по-своему, конечно, что они все еще рядом с нами. И придет день, когда ты начнешь говорить с ними. Они ведь всегда остаются частью нас, родная.

– Ты и раньше чувствовал этот холод?

– Иногда, – сказал он. – Они приходят неожиданно и так же быстро уходят.

Он взял меня за руку и улыбнулся так радостно, что открылись белые красивые зубы. Небо заворчало где-то далеко, над горами.

– Идем, не будем искушать дьявола! Малькольм действительно может нас здесь бросить. Ведь и правда надвигается гроза.

– Лиам! – Я была обескуражена. – Ты хочешь сказать, что это был…

– Призрак? Ну конечно! Идем!

Я снова поскользнулась на камне, и муж подхватил меня, чтобы я не свалилась в воду.