Сфера-17

Йеллен сочувственно вздохнул и коснулся моего плеча. Я вздрогнул. Должно быть, вид у меня был жалкий. Взгляд директора смягчился.

– Я понимаю, о чём вы думаете, – сказал он. – Это не так. В настоящий момент Одиннадцатая бригада находится в боевой готовности потому, что обеспечивает безопасность. Безопасность Лайи, Скании, Сеймарана, Циалеша – всего направления. Вы же в курсе, что в последнее время к вам слишком часто наведываются мантийцы.

– Да… – пробормотал я.

Мне казалось, ещё немного, и я сяду прямо на ступени лестницы. Колени подкашивались. Даже во время войны я не испытывал подобного страха.

– Но я по-прежнему жду ответа, – мягко напомнил Йеллен. – Вашего решения.

Голограмма исчезла.

Я с трудом перевёл дыхание. Вот он, вопрос, отвратительный и позорный риторический вопрос, на который есть только один…

– Вы же понимаете, – сказал я, – что я могу дать только один ответ.

Директор кивнул.

– Хорошо, – сказал он, – очень хорошо.

Он приблизился ко мне вплотную, я почувствовал запах его туалетной воды. Потом директор приобнял меня за плечи, наклонился к уху, едва не поцеловав. Я невольно задержал дыхание. Меня словно сковало льдом. Ко мне прикасался сатана.

– А теперь, Ник, – шепнул он, – вы позволите вас так называть? Теперь, Ник, вы будете зарабатывать помилование для вашей родины.

– Только никакой связи, ни с вашей планетой, ни с вашим кораблём, – говорил он, отпирая дверь роскошной своей машины, – иначе будет неинтересно. Надеюсь, вы понимаете, что правила устанавливаю я. Если вы решите нарушить правила, я очень обижусь и могу передумать. Николас? Вы меня слышите?

– Да, – проговорил Николас, – я понимаю…

Он стоял неподвижно, опираясь на отворённую дверцу машины. Машина была огромная, безумно дорогая, на Циа таких и не завозили никогда; разве что те, кто имел доступ во внешнюю сеть, могли видеть рекламу этих моделей… Универсальный мобиль, космический корабль для коротких дистанций. Их проектировали для систем, в которых было много орбитальных станций или больше одной обитаемой планеты – Сердце Тысяч, Эрминия, Сеймаран…

«О чём я думаю? – спросил себя Николас и ответил: – Я не могу ни о чём думать».

Он чувствовал себя персонажем интерактивной игры, только играла в неё не виртуальная модель, а его собственное тело; сам он находился где-то вне тела и с некоторым усилием им управлял.

– Мы летим к морю, – добродушно сказал Йеллен. – Там другая вилла, меньше и уютней. Вам понравится.

– Да, – пробормотал Николас, – море… Господин Йеллен, можно вопрос?

Директор улыбнулся и ответил:

– Смотря какой.

– Как мне вас называть?

Йеллен засмеялся.

– Вы просто чудо, – сказал он. – Если так пойдёт и дальше, вам не о чем волноваться. По имени, Ник, просто по имени. Мне будет приятно.

– Хорошо, Алан.

Машина поднялась над террасой, развернулась, задев днищем радужные струи фонтанов, и помчалась к круто выгнутому горизонту. Облака становились всё ближе и ближе, белый дворец умалялся, и скоро уже под бортом мелькали одни разноцветные пятна – светло-зелёные луга, тёмные леса, золотистые осыпи. «А как тут с годовым циклом? – отстранённо подумал Николас, – любопытно, здесь климат средней полосы и должна регулярно наступать зима…» Несколько минут Йеллен с удовольствием пилотировал, потом это занятие ему наскучило, он передал управление ИскИну и обернулся к своему пленнику.

– Николас, – спросил он, – о чём вы думаете?

Тот усмехнулс:

– О том, что так меня ещё не соблазняли.

– Индивидуальный подход к каждому – моё кредо, – сказал директор и засмеялся. Потом он посерьёзнел и спросил: – Вы боитесь меня? Не надо. Я не буду ловить вас на мелочах. Я люблю мир, покой и комфорт. Расслабьтесь, Ник, и я постараюсь доставить вам удовольствие.

Николас через силу приподнял уголки губ. Йеллен умилённо вздохнул, наклонился к нему и поцеловал в висок.

От этого прикосновения Николас застыл, точно оледенев. Йеллен удобно устроился в водительском кресле и оставил его наедине с его мыслями, предавшись созерцанию своих земель и небес, а Николас всё сидел, замерев и напрягшись, стиснув зубы, впиваясь в ладони пальцами.