Сфера 17

С этими словами он сгрёб Николаса в охапку, перекинул через плечо и понёс в спальню. Николас только истерически рассмеялся от неожиданности и всю дорогу ругался и пытался вырваться, хотя прекрасно знал, что против желания Эрвина ничего сделать не сможет. Он добился только того, что Эрвин его уронил и в последний момент подхватил на руки; дыхание у Николаса прервалось, в глазах мелькнули цветные пятна, и он послушно затих.

Эрвин уложил его на покрывало, устроился сверху, раздвинув ему ноги коленом, и медленно, вдумчиво поцеловал. Манипуляторы только-только перестелили постель, свежее покрывало было прохладным и пахло лавандой. Николас закрыл глаза и обвил руками шею Эрвина, наслаждаясь близостью.

— Ник, — шёпотом сказал Эрвин ему на ухо. — Давай в энергообмене. Так будет ещё лучше.

— Эрвин! — Николас даже попытался вывернуться из-под него. — Я свихнусь.

— Я буду осторожен. В прошлый раз я просто не знал силу твоей реакции.

— Эрвин…

Тот поймал его руки, притиснул к подушке по обе стороны от головы и сплёлся с ним пальцами. Он знал, что в этой позе Николас совершенно теряет способность возражать. Николас задохнулся и беспомощно поднял брови.

— Это похоже на сессию, — пробормотал он, — без стоп-слов…

Фрайманн недоумённо моргнул и наклонил голову к плечу.

— На что? Без чего?

Николас закатил глаза.

— Ты ребёнок, — сказал он, — совершеннолетний, но ребёнок. Тебе не положено знать таких вещей.

— Возможно, — сказал Эрвин в такой забавной задумчивости, что Николас засмеялся, вывернул кисти из его разжавшейся хватки и взял его обеими руками за уши.

— Хорошо, — сказал он и поцеловал Эрвина в нос. Эрвин моргнул.

На этот раз он был очень осторожен, очень — настолько, что Николас не заметил мгновения, в которое началось самое сокровенное единение. Физически Эрвин вошёл в него потом, и только после этого привёл в резонанс ритмы дыхания. Николас снова потерял способность двигаться самостоятельно, но на сей раз чувство беспомощности не было мучительным. Он чувствовал горячую, острую как золотая игла любовь Эрвина, и его страх сделать что-то не так, и нежность, пахнущую лавандой… казалось, они падают с огромной высоты и всё никак не упадут и не упадут никогда. Эрвин придерживал его, растаявшего и покорного, и всё делал сам. Он наклонился, когда Николас захотел его поцеловать. Николас подумал что-то расплывчатое насчёт чтения мыслей, а потом перестал думать вовсе.

Когда энергообмен закончился, Эрвин перекатился на бок и прижал Николаса к себе, благодарно целуя в висок и щёку. Николас лежал в изнеможении, почти в полуобмороке, и улыбался. От Эрвина исходило тепло. Ничего не было родней и прекрасней этого тепла. Николас сонно потёрся об эрвинову руку, Эрвин прижал его к груди и замер так.

Спать после завтрака — дурная привычка, подумал Николас, но будем считать, что я отсыпаюсь за пять лет и ещё впрок. Усталость была сладка. Ещё почти сутки, думал он, погружаясь в дремоту, потом — Сердце Тысяч и дела, дела… неприятные и необходимые, как всегда, а потом мы полетим обратно и это тоже займёт целых три недели. А потом мы окажемся дома. Там придётся выкручиваться, отыскивать время, скрывать… если бы я узнал, что революционный начупр имеет бурный секс с комбатом Народной Армии, я бы сам долго смеялся… но мне никогда не было так хорошо…

Из гостиной донёсся тихий звонок.

Николас сначала даже не расслышал его, но на третий раз звонок стал громче, а на пятый — включилась трансляция и мягкий голос ИскИна произнёс: «Прошу внимания: запрос связи».

— Что? — пробормотал Николас в полусне.

— Запрос связи. Запрашивает семнадцатая сфера, Циалеш, Ситаун.

Эрвин потормошил его и шепнул, что спать не надо.

— Вот чёрт… — простонал Николас, с закрытыми глазами садясь в постели. — Как не вовремя…

— Запрашивает Циалеш, Ситаун, номер не определён.

Николас вздрогнул и помотал головой. Эрвин нахмурился и помог ему надеть рубашку.

— Запрашивает семнадцатая сфера…

— Стоп, — Николас встал. — Ситаун? Это Доктор. ИскИн, сколько времени в Ситауне?

— Двадцать три часа двадцать три минуты локального времени.

— По крайней мере, не ночь, — пробормотал Николас, застёгивая брючный ремень. — Не срочно… ИскИн, ответь на запрос.

Голографический Доктор стоял посреди гостиной как живой. У Реннарда даже морозец по коже подрал: он не привык к настолько качественным голограммам. Доктор повертел огненной головой и сел на внезапно возникший стул.

— Спите? — ехидно спросил он. — А мы работаем.

— Добрый вечер, Макс, — сказал Николас.

Доктор поглядел куда-то в сторону, то ли на часы, то ли в окно.

— Ага, — ответил он, — вечер. Ты просмотрел новости?

— По Циа — да. Новости внешней сети ещё не успел.

— А стоило бы. Я сейчас читаю официальную почту корабля. Секретариат Неккена прислал сообщение.

С Николаса слетел весь сон. Он завертел головой, ища взглядом планшетку. Доктор коротко повёл рукой, останавливая его.

— Господин исполнительный директор назначил тебе аудиенцию, — сообщил он. — То бишь дату переговоров. Послезавтра. Немедленно по прибытии «Тропика» на место.

Николас замер как громом поражённый.