Сфера 4: Битва за Латор

Было еще несколько моментов, заставивших Кунца усомниться в правдивости слов гонца. Во-первых, ранения. Порезы были расположены под таким углом, словно Марк нанес их сам, да и выглядели они неубедительно. Раны были слишком неглубокими и довольно свежими. За двое суток они не затянулись, и кровь на мантии и плаще полностью не высохла и не припала слоем дорожной пыли. Марк обессилил ровно в тот момент, как закончил излагать свою историю. Ни минутой раньше, ни позже. Дальше он упорно делать вид, что больше не может говорить, чтобы не отвечать на неудобные, уточняющие вопросы.

Кунц еще не знал, по какой причине, но не сомневался, что мужчина лжет. Если бы магистру дали посадить мага на кол, или хотя бы пожечь раскаленным металлом, он быстро вывел бы лжеца на чистую воду, но такого с членом своей Магической Гвардии король сделать не позволит. Глава Тайной канцелярии лихорадочно искал ответ, но кроме запретной любовной связи Марка с одной из магесс Гвардии, не нашел за ним никаких пригрешений.

– Через полчаса жду вас в моих личных покоях, и надеюсь, к тому времени вы представите достаточно веские причины, почему скрыли от меня столь важную новость. Если же нет, то я поставлю под сомнение правильность свого решения о назначении вас на занимаемую должность.

– Постараюсь не обмануть возложенные на меня ожидания, Ваше Величество, – ответил магистр Кунц и поклонился.

Как ураган, Фердинанд Третий покинул подвалы Тайной канцелярии, подняв за собой столб, залежавшейся на полках стеллажей пыли. Магистру нужно было срочно найти решение головоломки, и он решил действовать рискованным, но хорошо проверенным методом. Через пятнадцать минут члена Магической Гвардии, Марка Кирштайна доставили в пыточные казематы Тайной канцелярии. Палач знал, что это всего лишь представление, но очень убедительно сыграл свою роль. Привязав мага к креслу ремнями, он разложил на соседнем столе окровавленные пыточные инструменты. Одной этой сцены хватило, чтобы язык мага развязался.

***

Кроме магистра Кунца в покоях Его Величества присутствовало двое его ближайших советников. Старый боевой маг Лукардис, славные подвиги которого были совершены еще при правлении прошлого короля Латора, Фердинанда Второго и капитан личной охраны короля, сэр Гардарик, не отличавшийся умом и проницательностью, но доказавший свою безграничную преданность и прекрасно владевший в бою своей огромной, бритвенно-острой секирой.

– Вы с полной уверенностью утверждаете, что Марк Кирштайн предал меня? – возмущенно спросил Фердинанд.

– Да, Ваше Величество. К сожалению, этот так. Предатель был взят Альянсом в плен без боя. Он прибыл в столицу и сообщил о разгроме южного отряда гвардии по их указке.

– Но почему он просто не сбежал? Если его обман вскроется, здесь его ждала смерть.

– Причина его рабской покорности приспешникам Альянса в Альбине, боевом маге воздуха из того же южного отряда. Когда гвардейцы пересекли границу ваших родовых владений и углубились в Южное Герцогство, им пришлось встать на ночлег в одной небольшой, лесной деревушке. Направляемый любовной страстью, Марк уединился с Альбиной в ближайшем лесочке. Там их и схватили люди Альянса.

– Возмутительно! Почему мы принимает в Королевскую Гвардию таких бездарей?

Вопрос короля адресовался сразу ко всем своим советникам. Каждый из них частично отвечал за это. Рекрутеры Гвардии согласовывали кандидатуры и с Гардариком, и с Лукардисом, а также с главой Тайной канцелярии.

– Как воины, эти люди безупречны, – попытался оправдаться Гардарик, – но молодыми людьми движет не только чувство долга, а также желание любить, что категорически запрещено на службе в стенах дворца.

– Так и есть, Ваше Величество, – подтвердил магистр Кунц, – маг не ставил своей целью навредить вам, а лишь пытался защитить свою возлюбленную. Взявшие его в плен враги пригрозили, что грубо надругаются над Альбиной, если он не выполнит их приказ. Маг не был ранен. Все свои раны, для большей убедительности его слов, он нанес себе сам.

– Мерзавец, бросьте его в яму к бойцовым псам! – взорвался король.

– Прошу прощения, Ваше Величество, но лучше использовать этого труса, чтобы выйти на след пославших его злодеев. Нам так тяжело выявлять бунтовщиков, а таким образом мы сможем легко до них добраться. Лучше отпустить Марка и проследить за ним, – предложил глава канцелярии.

– Хорошо, так и сделайте, – стиснув зубы, согласился Фердинанд, – Вы выяснили, для чего мятежникам потребовалось передавать в столицу ложные сведения?

– Очевидно, что они хотели посеять во дворце панику. Подбить Ваше Величество на поспешный, необдуманный поступок. Возможно, рассчитывали, что вы отзовете назад северный отряд или пошлете на юг остатки своей дворцовой стражи. К сожалению, точные планы врага мы сможем узнать лишь тогда, когда возьмем в плен одного из Великих Архимагов, – сказал магистр.

– Выходит, что мои гвардейцы на самом деле живы, – потирая подбородок, предположил король.