Сфера

— Ага, он сражался с тысячелетним василиском, а ты разбирал завал. Он гонял толпу дементоров, а ты помогал ему, лёжа в больничном крыле. Он бился с драконом, а ты дулся на него. Да без Гарри ты даже девушку на Святочный бал пригласить не смог!

— Но я же был с ним в Отделе Тайн, — пробормотал себе под нос Рон.

— Ага, если бы Гарри не спас тебя от мозга, мы бы сейчас не разговаривали.

— Сестрёнка, мы сейчас говорим об одном человеке? — по мере монолога Джинни глаза Перси становились всё больше и больше.

— Да, братец, куда смотрел староста Гриффиндора мне неизвестно. Может быть, он смотрел на свой значок старосты?

— Я думал, что по большей мере это всё слухи и сплетни.

— Конечно, очень трудно поверить, что черырнадцатилетний мальчишка сразился на дуэли с Тёмным Лордом и остался жив! Это не может никто, кроме Гарри Поттера. Он для вас всех выскочка и лжец, а когда приходит общая беда — снова нужен Великий Герой!

Накатывающий всплеск её стихийной магии почувствовала мадам Помфри. Она выскочила откуда-то из-за ширмы и вытолкала Рона за дверь, а Джинни увела в свой кабинет отпаивать успокоительным зельем. На этом посещение раненого брата закончилось.

* * *

5 января, Шармбатон.

Гермиона лежала в больничном крыле своей французской школы. Её трясло. Рядом на стуле сидела Нимфадора Тонкс. Вчера она самолётом добралась до Парижа, а оттуда через магический квартал и общественный камин попала в академию Шармбатон. Сначала Гермиона обрадовалась, потом смутилась, а после рассказа Тонкс об отмене решения суда по делу Поттера и демонстрации документов у Гермионы случилась истерика, которая закончилась глубоким обмороком. Тонкс только после поняла, что это в Англии уже давно никто не верит в виновность Поттера, а Гермиона об этом могла только догадываться.

— Как ты, Гермиона? Мне так неловко. Я приехала, вывалила на тебя всё это, — Тонкс была смущена. — Прости, пожалуйста.

— Нет, ничего, — Гермиона натянула одеяло повыше, — получается, мы все его предали. Рон писал мне, что сомневается, и я ему писала о своих сомнениях. Но чтобы вот так! Мерлин, да как же мы в глаза ему теперь посмотрим?!

— Вот как раз за этим я и приехала. Гарри не хочет ни с кем разговаривать. Дамблдор считает, что из всех только у тебя есть шанс на то, что он тебя хотя бы выслушает.

— Нет! Нет! Нет, ни за что! — лицо Гермионы побелело. В палату ворвался школьный целитель мсье Кресси.

— Вон отсюда! — прокричал он. — Немедленно убирайтесь, мадемуазель Тонкс! — он схватил девушку за руку и выволок её из палаты.

— Мы немедленно идём к мадам директору!

* * *

6 января, банк Гринготтс.

Главный гоблин закончил проверку документов, подтверждавших отмену приговора и снятие судимости с Гарри Джеймса Поттера.

— Ну что ж, молодой человек, и чего вы хотите от нашего банка?

— Я знаю, что не имею права пользоваться основным сейфом рода Поттеров до совершеннолетия, — гоблин согласно кивнул. — Но к детскому сейфу я доступ имею?

— Конечно.

— Я хочу, чтобы банк перевёл средства моего детского сейфа в Парижский филиал Гринготтса, — Гарри спокойно посмотрел на гоблина, — и у меня снова нет ключа.

— Это не проблема. Средства будут переведены сегодня, а ваш новый ключ вы получите в Париже.

— Ещё я хотел бы снять небольшую сумму сейчас.

— Какую именно сумму?

Через полчаса Гарри Поттер шагал под мантией-невидимкой по Косому переулку. Как здесь всё изменилось! Разбитые или заколоченные окна магазинов. Ни одной живой души. Ветер гонит по мостовой какую-то бумажку. И тишина. Шум жизни доносится из-за домов, где расположены магловские кварталы. «Что ж, дело сделано, тихий час кончается, нужно возвращаться в больницу, скоро Синди Уоткинс принесёт зелья. Если меня не будет в палате — начнётся переполох, а я ещё слишком слаб для побега», — подумал мальчик и аппарировал. Теперь он мог колдовать без палочки, сфера давала такие возможности. Он планировал приобрести палочку, но без следящих чар на ней, а значит, не в Англии.

* * *

7 января, Хогвартс.

Тонкс сидела в кабинете директора с весьма расстроенным видом. Она только что рассказала Дамблдору о своём вояже, о реакции Гермионы и о долгой беседе с мадам Максим.

— Да, Тонкс, неуклюжесть тебя погубит, — директор был рассержен. — Неужели нельзя было сказать как-нибудь помягче?

— Да кто же знал?

— А думать тебя в Аврорате не учили? Мисс Грейнджер самая близкая подруга Гарри. Она с ним вместе все пять лет, прошла почти через все его похождения. Конечно, она была потрясена его приговором, не зря же она уехала из Англии. А ты взяла и вывалила на неё всё разом!

— Так ведь время не терпит, люди гибнут!

— И что нам теперь делать? — спросил Дамблдор.