Сфера

Собака найдет трупы! Знаю — найдет, для этого ее и приведут!

Глубже, еще глубже. Земля сырая, даже не земля — песок, мокрый грязный песок, в ноздри шибает запах тлена.

Второй труп туда, за кусты. Тяжелый, поднять нельзя, можно только волочь.

…Ее лицо. Жаль, в темноте не увижу лица. Молодая, старая? Отчего мы ехали в грузовике? Мы не были знакомы там, в городе, встретились совсем недавно, нам обоим очень надо в дом под острой крышей.

Совсем темно! В доме, наверное, выключили свет. Скоро полночь, надо успеть, в полночь появится собака.

Рука… Почему рука не желает уходить под землю? Закаменевшая черная рука со скрюченными пальцами? Яма глубокая, копать легко, тут клумба, из серой земли дыбятся засохшие цветы…

Земли! Больше, еще больше, с верхом! Надо засыпать пальцы, они все время лезут вверх. Сейчас рука исчезнет, и все будет в порядке. В полночь нас найдут, мы вместе дождемся рассвета, тогда земля станет ровной, запах тлена сменится острым духом свежей травы. Правда, теперь осень, трава желтая, но утром всегда свежо, утром исчезают могилы…

Вот так! Отряхнуть землю со штормовки… Лопата? Где лопата, ее надо отбросить подальше, в самую темень, но вначале оттереть штык от земли.

Успели! Мы возле летней кухни. Теперь нас не прогоняют, играет гитара, лампочка горит ярче. Отчего мне казалось, что вокруг осень? Конечно же, лето! Скоро настанет утро, ясное утро, я снова окажусь в городе, на широком проспекте, где стоят пустые троллейбусы…

В дом нас не пустят. Все-таки не пустят.

…Я ошибался. Осень! Летом не бывает такой темноты.

Не оборачиваться!!!

Жалко, едва различаю слова. Так и бывает ночью — звуки скользят мимо, тьма скрывает лица. Сколько их? Кажется, пятеро, они нас нашли, предлагают развести костер. Значит, темнота отступит, мы досидим до утра, потом я попаду в город. Хорошо, если попаду утром…

Собака! Не страшно, просто кто-то решил выгулять собаку.

Мы зря пошли туда, на старом кладбище, слева у палатки — труп! Который мы зарыли первым. Он лежит совсем неглубоко, песок присыпан листьями, но его легко разрыть, очень легко…

Зачем нам ставить палатку? Ведь совсем не холодно, лучше распалим костер, досидим до утра.

Собака!..

[…………………………..]

Нет! Здесь нельзя ставить палатку, нельзя рыть ямы, нельзя стоять рядом! Уходить, уходить, скорее, иначе земля заскользит вниз, покажется черная рассыпавшаяся крышка…

Откуда гроб? Мы зарывали труп без всякого гроба, но я его вижу, до гнилых досок — всего несколько горстей песка!

Нет! Тут нельзя ставить палатку, это же кладбище, смотрите! Как тогда, на Мангупе, помните? Мы свернули на поляну, на круглую красивую полянку, и я хотел ставить палатку, но кто-то увидел такие неглубокие ямы… Ничего, скоро утро!

…Аллея, деревья по сторонам, засохшие цветы. Цветы? Но ведь здесь мы закопали!.. Рука!

Почему собака роет землю? Зачем ей рыть? Надо сказать остальным, надо уходить… Уходить! Собака роет, значит, пора уходить, иначе не успеть…

Хорошо, что на нас не смотрят, смотрят на собаку, она нашла, все столпились вокруг.

Уходим! По аллее, к воротам, к узорной железной решетке. Там тоже тьма, но там нет собаки, там нас не найдут, только бы не…

Рука! РУКА!!!

[…………………………..]

2. ГОРОД (Rezitativ: 1’03)

Отсюда город смотрится лучше всего. Удачнее не придумать: весь как на ладони — огромный, залитый утренним солнцем. Диск прямо подо мною. Тоже огромный, острый, ярко-белый.

Диск я вижу редко — только в такие дни. Он точно посреди города, бетонный, вросший одним краем в земную твердь, другим же врезающийся в синее утреннее небо. Снизу его трудно заметить, к полудню Диск исчезает, заволакивается туманом. Значит, повезло. И не только потому, что забрался под самое небо. Утро — как давно его не видел! Хорошо бы спуститься вниз, на пустые улицы, пройтись не торопясь.

Но спешить не стоит. Утро быстро кончается, особенно если начинаешь спешить. Синева сменяется скучной белизной, улицы заполняются толпой, наползает вечерняя дымка. Спешить некуда, тем более утро сегодня особенно пронзительное, светлое. Такое утро — маленький подарок, мир, который «здесь», словно собрал последние силы…

Стоп! Думать о таком не стоит, иначе начнет темнеть. Лучше просто смотреть на город, он весь подо мною, до самого горизонта. Вторая закономерность — чем выше, тем лучше. Высота — всегда свет, глубина же…

Давно, очень-очень давно, я не боялся кладбища, даже ночью. Меня пугала глубина. Много раз я оказывался на краю огромной ямины, целого стадиона, врытого в землю. Всюду был лед, а в самом центре, вросший в закаменевшую землю, лежал Он. Страх был похож на волка, но я знал: Он не волк — и не мертвый. Он лишь затаился, поджидая меня.

Я убегал, Он мчался за мной, мы бежали между могил, между черных гранитных надгробий, аллеи уходили вниз, вниз, вниз…

[…………………………..]