Сфера влияния

  Шелехов остановился, словно наткнулся на стену. Егор уж думал, что услышит обычное: «Не разрешаю!», с мысленным занесением обращающегося в «чёрный список», но прапорщик, обернувшись, вперил в него пристальный взгляд, и процедил: «Разрешаю».

  - Господин прапорщик... - Запинаясь, начал Егор, тут рядом лазарет... Разрешите...

  - Разрешаю! - неожиданно ответил Шелехов. - Группе пять минут на прощание с бывшим командиром.

  »Уж не заболел ли он?» - подумал Егор, направляясь с товарищами к лазарету, - «Или просто потрясён переходом от мирной и безопасной жизни к смертельно опасному назначению. Потому и ведёт себя так непохоже на себя»...

  - Пантелей! - мысленно обратился Белецкий к трусящему позади людей напарнику. (Рыси не стали оставаться с прапорщиком, а присоединились к штрафникам - то ли в знак уважения к бывшему командиру, то ли в знак неуважения к нынешнему)

  - Чего? - моментально откликнулся тот.

  - Это настоящий Шелехов, или очередная голограмма?

  - Самый что ни на есть настоящий, - ответил Рысь довольным «голосом». Очевидно, он считал, что будущие издевательства нового командира над людьми его самого не коснутся, так как он человеком не был. С одной стороны, такое отношение к напарнику нельзя было назвать особо товарищеским, с другой - пушистика можно было понять. Как и любого, знающего Шелехова и находящегося вне его власти.

  Когда штрафники подошли к лазарету, Ольга уже ожидала их, стоя в дверях. Точнее, за дверями. Хоть створки дверей и были распахнуты, дверной проем перекрывало силовое поле. Стерильность прежде всего!

  Увидав радужную плёнку поля, Егор немного расстроился, хотя он изначально не рассчитывал обняться с Ольгой на прощание. Просто хотелось пообщаться с бывшим командиром без преград, даже таких ничтожно тонких. Но делать было нечего: Штрафники подошли к дверям, и наперебой принялись прощаться и подбадривать больную, которая, судя по всему, в подбадривании не нуждалась, но так было «положено», да и просто по-человечески хотелось утешить хоть и сильную, но всё-таки женщину. Новостью о новом командире поделились только после того, как Ольга об этом спросила. Узнав о том, кто теперь будет командовать группой, больная ошарашено покачала головой, и заявила, что теперь даже не знает, кто кому должен сочувствовать... И, обратившись к барону, попросила его хоть как-то поддерживать боеспособность группы. На прапорщика, ничем более серьезным, чем строевая подготовка, в жизни не занимавшимся, надежд было мало. Точнее, не было вообще.

  Пять минут пролетели быстро. Вскоре группа направилась к ожидавшему её командиру. Оглянувшись перед поворотом коридора, Егор увидел, что Ольга всё еще стоит в дверях, и смотрит им вслед...

  После воссоединения группы и её командира путешествие по недрам Станции продолжилось. Но длилось оно недолго: вместо ожидавшейся столовой бойцы оказались в раздевалке. Здесь они надели скафандры. Такие же «Соколы», как те, в которых проходили здесь обучение, но в штатном исполнении: с напылённым лёгким скафом в качестве «подкладки». Когда все, в том числе и рыси, и даже прапорщик Шелехов, были полностью экипированы, группа двинулась дальше. Как и предполагалось - к внешнему шлюзу. Только почему-то не к шлюзу стыковочного устройства, а к десантному. Штрафники недоумённо переглянулись: Их, вроде, готовили не в десантники, а если предстояло учебное отражение атаки противника через десантный шлюз (которых, кстати, на «Змеееже» не было), то где шпаги, хотя бы виртуальные?

  Как только люди и рыси выстроились у широкого внешнего створа шлюза, горизонтальные створки резко разошлись, и группу выбросило наружу давлением воздуха. Завращавшиеся было беспорядочно скафандры быстро стабилизировались, и взорам изумлённых штрафников предстал эффектно смотрящийся на фоне земного шара абордажный бот, легко опознаваемый по характерным обводам корпуса и висящим на пилонах трём стреловидным беспилотникам огневой поддержки. Силовые щиты абордажника были деактивированы, абордажные манипуляторы втянуты внутрь. В общем, машина находилась не в боевой конфигурации. Белецкий когда-то изучал эти эти абордажники в училище - правда, только теоретически. Теперь, похоже, наступила пора практического знакомства.