Сфера влияния

   - Было обстреляно звено вертоджетов, следующих на объект «Ванкор». Следственная комиссия уже завершила работу. Выводы: звено было обстреляно из ПЗРК «Скорпион» Союза, несколько кассет с которыми были сброшены на поверхность планеты в числе прочего во время последнего Прорыва. Края в тех местах гиблые - сплошные леса и болота. Все ПЗРК обнаружить не удалось. «Скорпионы» хорошо маскируются, и выбирают цель случайным способом. Могут пропустить сто пролетающих над ними объектов, и ударить по сто первому. Система рассчитана на затруднение воздушных перевозок. Поскольку тот район и так закрыт для гражданских воздушных судов, особых неприятностей эти ПЗРК нам не доставляют. Военный транспорт следует с соблюдением необходимых мер предосторожности. Последняя атака «Скорпиона» до этого случая была зафиксирована пять лет назад. Поскольку из последствий прорыва до прессы доведена только информация о ядерном взрыве над Бирюсинском - её никак нельзя было скрыть, свидетелям вчерашнего обстрела была доведена официальная версия случившегося - нештатное срабатывание автоматической системы ПВО объекта «Ванкор».

   - Так-так... - затарабанил пальцами по крышке стола Председательствующий. Значит, пятнадцать лет у вас там ползают «Скорпионы»... А командование не может их всех найти и обезвредить, так как они «хорошо маскируются»... Евгений Петрович, я настаиваю на оргвыводах. Грош цена руководителям, которые не могут за пятнадцать лет обезвредить вражескую технику на своей земле. Так и передайте Командующему Северо-Западным Округом.

   Третье происшествие рассматривать не будем - сбой в подаче электропитания на одной из линий метро пусть расследует СИБ, как ей и положено. Перейдём к кораблестроительной программе.

   При этих словах военные перевели дух, - они получили передышку, а вот штатские заметно поднапряглись.

   - Что у нас по ходовым испытаниям «Императрицы Анны»?

   - Испытания проходят в штатном режиме. Удалось достичь максимальной мощности двигателей в девяносто пять процентов от расчётной...

   Кстати, Николай Фёдорович, - обратился председательствующий к генерал-адмиралу, перебив докладчика. - Пусть линкор проходит дальнейшие ходовые испытания поближе к транспортным маршрутам. У него ведь система контроля пространства восьмого класса? Вот заодно и испытает... А может, и оружие опробует... - и, вновь обернувшись к докладчику, произнёс: - Продолжайте. Так почему девяносто пять процентов, а не сто?...

  

   Совещание закончилось через час. Его участники, попрощавшись по очереди с хозяином кабинета, покинули помещение через высокие богато украшенные парадные двери. Сам хозяин посидел минут пять неподвижно, а потом вдавил кнопку не то что старинного, а просто антикварного устройства, служившего для связи с находившимся в приёмной секретарём. Светлейший очень любил подобные антикварные вещи, и собирал их везде, где мог найти.

   - Сергей Анатольевич пришёл? - спросил он в микрофон переговорного устройства, и, получив утвердительный ответ, приказал: - Пусть войдёт.

   Почти сразу двери отворились, и в них не то вошёл, не то вкатился невысокий румяный лысоватый толстячок с неизменной добродушной улыбкой на лице. Это был начальник Службы Имперской Безопасности.

  

   Прапорщик Шелехов занимался увлекательным и в высшей степени полезным как для физического, так и для умственного здоровья занятием - он отжимался. Несмотря на моросящий холодный мелкий дождь, прапорщик был одет по форме номер два - с голым торсом. Каждый раз, прижимаясь к земле, он чуть не окунался носом в солидных размеров грязную лужу. Прапорщик должен был отжаться сто раз, а потом проползти по-пластунски по маршруту «вертолетная площадка - санчасть - столовая - вещевой склад - казарма». Правда, о втором пункте программы он ещё не догадывался.

   «Девяносто восемь...», «Девяносто девять...», «Сто...». Прапорщик с трудом поднялся на ноги. Егор, лёгким движением пальца стряхнув затесавшуюся среди капель дождя снежинку, упавшую на его погоны, на которых не было ни одного просвета, а только зигзаги и большие звёзды, собрался уж было отправить прапорщика в путь, как вдруг тот заорал:

   - Подъём!

   Команда была продублирована внутренним баззером, так что, Егор, подскочив в кровати, ударился головой о металлическую сетку верхнего яруса кровати, и, чертыхаясь, принялся одеваться в ускоренном темпе. В училище тоже на первых курсах иногда устраивали ночные подъёмы (кстати, встроенные часы показывали, что сейчас полпервого ночи), и, если не уложиться в норматив, можно было запросто прыгать из кровати - в кровать и до получаса. Рядом точно так же спешно натягивали обмундирование сослуживцы. При каждом резком движении в натруженных вчера мышцах вспыхивала боль. Егор возмущался про себя: «Наяву - прапорщик Шелехов, во сне - прапорщик Шелехов. И никуда от него не деться! Ну чего стоило хотя бы той же Катьке присниться? Так нет...».