Сфинкс или робот

— Не больны, но дело действительно серьезное. Почему так случилось, я сказать не могу. Дело в том, что вы начали видеть время.

— Что? — опешил Сулеви.

— Именно так, вы видите больше измерений, чем другие. Это, конечно, весьма необычно, — продолжал доктор. — В моей практике такого еще не было.

— Но это когда-нибудь прекратится? — воскликнул Сулеви. — Я вовсе не хочу видеть время, особенно если никто больше его не видит. Может, у вас есть какие-то глазные капли…

— Нету. И ни у кого нет, — отрезал доктор. — Постарайтесь приспособиться. Бывает и гораздо хуже. Можете посоветоваться с другими специалистами, но сомневаюсь, что кто-то занимается подобными случаями.

— А операция не поможет? Нельзя удалить из глаз эти особые способности?

— Нет, за операцию я не возьмусь. Сказано вам, проблема не в глазах, да, по сути, это и не проблема — просто новое явление, так сказать, ваш способ видеть мир. Вы можете гордиться: вы видите больше, чем остальные, вы видите иначе. Вы уникальны!

Сулеви молчал. Он совсем не ощущал гордости. Ему было страшно. Неважно, болезнь это или новое явление, пусть бы только поскорее исчезло.

— Конечно, все может исправиться само по себе, — утешил доктор. — Будьте терпеливы. Может быть, вы просто переутомились. Отдохните, успокойтесь… А я бы с удовольствием написал о вашем случае статью в какой-нибудь научный журнал.

— Ну, напишите, — ответил Сулеви. Он поблагодарил и расплатился.

Сулеви отправился домой вместе со своим новым необычным явлением.

Глазной врач написал о Сулеви статью, вызвавшую много споров и суждений. Он прислал Сулеви авторский экземпляр. Там была фотография глаз Сулеви, с виду таких же, как у всех. И непонятно было, почему он видит мир не так, как остальные.

Сулеви всё ждал и ждал, когда его глаза вернутся в нормальное состояние. Но время шло, и он видел его ход, а глаза оставались теми же. И понемногу он перестал ждать. Он осознал, что ежесекундно видит время, видит его всегда.

Все, что движется и стареет, оставляет след на земле, и Сулеви видел этот след. Ничто не оставалось неизменным. Он видел облака и видел, какими эти облака были секундой раньше. По ночам он видел путь звезды и след, который оставила луна, прокатившись по темному небу. Он смотрел в зеркало и видел там множество глаз, усталых и ясных, заплаканных, сияющих и тоскливых.

Сулеви разглядывал прохожих на улицах. Все они были многослойны и многогранны. У каждого из них было много-много лиц, но это, разумеется, был один и тот же человек. Это очень мешало. Это утомляло Сулеви. Сквозь нынешнее лицо человека Сулеви видел его прежние черты, вплоть до юности и раннего детства.

Как-то раз Сулеви заметил на улице, вдалеке, знакомую фигурку.

Он вгляделся — неужели Лидия? Это действительно была она, и Сулеви понял, что Лидия его больше не помнит. Лидия не помнила — но в ее глазах он увидел дни их детства, дни, проведенные вместе. Они остались там, остались навсегда.