Сглаз

Когда я вспоминаю людей, которые пугали меня в детстве, то первой приходит на ум моя няня. Ее звали Марго. Она присматривала за мной и моей сестрой и обычно рассказывала нам сказки на ночь. Мне было семь лет, когда Марго поведала нам историю Роальда Даля «Ведьмы» – причем во всех подробностях, будто телесериал, из тех, что в наши дни смотрят на Нетфликсе. Каждый раз, когда наступал критический момент, Марго выключала свет, и я лежал под одеялом, парализованный страхом. Я таращился в темноту выпученными глазами, а слова сказки превращались в образы, которые обретали новую жизнь.

Потом мой дядя Манус повел меня прогуляться в лес, где рассказал мне о ведьминых кольцах, которые мы увидели на тропинке. Он объяснил мне, что надо перешагнуть через такое кольцо с закрытыми глазами, если хочешь остаться в живых.

И в том же 1990 году в голландских кинотеатрах показывали экранизацию книги Роальда Даля – с Анжеликой Хьюстон в роли Верховной Ведьмы. О, мое невинное детское сердце! В те времена еще не было компьютерной графики… но, проклятье, для семилетнего мальчишки этот фильм был чересчур страшным.

В общем, в детстве мне было нелегко.

В течение последующих шести месяцев я каждую ночь орал и звал во сне маму. И мне повсюду мерещились ведьмы: они прятались даже на детской площадке, не говоря уже о лестнице за дверью моей комнаты.

Я боялся ходить по улице в одиночку и наотрез отказывался пересечь лес, возле которого находился наш дом. Ведьмы преследовали меня. Любая женщина внушала мне подозрение. Книга и фильм нанесли мне серьезную психологическую травму. Ведьмы в сказке Роальда Даля носили перчатки, чтобы скрыть свои жуткие когти, так что можете себе вообразить, как долго тянулась для меня та зима.

И каждый раз, приближаясь к ведьминому кольцу, я закрывал глаза, прежде чем перешагнуть его.

Позже я в ведьм верить перестал, но глаза всегда зажмуривал накрепко. Я так тренировался.

Благодарности

Великие авторы тоже смертны, однако я уверен, что если бы Роальд Даль оказался рядом и узнал, что сделала со мной его книга, то наверняка бы откинулся на спинку кресла с широкой удовлетворенной ухмылкой на лице. Он был из тех писателей, которые втайне наслаждаются тем, что травмируют невинных маленьких детей – и их родителей заодно.

Позвольте открыть вам тайну. Я стал таким же. Когда мой роман впервые издали в Нидерландах, мне приходили сотни писем от читателей, которых одолевали ночные кошмары с Катериной в главной роли. Они даже боялись выключать ночью свет.

Какая глупая ухмылка появлялась на моей физиономии! Она и сейчас не исчезла.

А теперь эта книга оказалась в ваших руках, где бы вы ни жили. Если вы один из тех читателей, которых данное повествование смогло напугать, киньте мне сообщение на Фейсбук или Твиттер. Я еще раз с удовольствием ухмыльнусь.

Спасибо вам, Роальд Даль. Спасибо вам, Марго и Манус. Спасибо за мое детство, проведенное под знаком психологической травмы. Если бы не вы, эта книга не была бы написана.

Произведение, которое вы только что закончили читать, отличается от первоначального романа, изданного в Нидерландах и в Бельгии в 2013 году. Действие разворачивается в голландской деревушке, а финал имеет несколько иную тональность. Автору редко представляется шанс переписать свою книгу уже после ее издания. Но когда мои агенты продали права на публикацию на английском языке по обе стороны Атлантики, у меня внезапно появилась возможность перенести оригинальный сюжет в совершенно другую обстановку и даже переписать исходную предысторию.

Не поймите меня неправильно. Не то что мне не нравилась прежняя книга – отнюдь! Я обожаю голландский дух! Не в том смысле, что мне нравится закопченный ведьминский котел (который нет-нет да мелькнет у амстердамского окна в красной раме). Я говорю о милой и совершенно мирской атмосфере голландских городов и их жителей, о близости к земле этих людей. Если нормальный человек видит, что в углу гостиной возникла изуродованная ведьма родом из семнадцатого века, он бежит наутек. Если нормальный голландец видит изуродованную ведьму родом из семнадцатого века, которая материализовалась в его гостиной, он прикроет ей лицо кухонным полотенцем, сядет на диван и продолжит читать газету. Может, в будущем он ей павлина пожертвует.