«Сглотнула рыба их…» Беседы о счастье

С детства Арина знала: в их семье все женщины готовят не хорошо – великолепно, волшебно. Чуть не испокон веков. Самые заветные рецепты передавались из поколения в поколение, из уст в уста, пока Аринина прабабушка не записала их, наконец, в большую амбарную тетрадь. Тетрадь эта пережила войну и хранилась в семье как величайшая драгоценность. Иногда Аринина мама доставала ее, заглядывала в желтые страницы, сверялась – сколько сахара класть в фирменный прабабушкин малиновый торт в шоколадной глазури и добавлять ли сыр в индюшачьи тефтельки. Но и без того мама держала в голове великое множество рецептов и готовила так, что Аринин папа всегда спешил после работы домой.

Арина тоже рано встала к плите, помогала маме, и пока готовили, сочиняла сказки про лук, изюм, морковку, про печеньку-оленя и печеньку-ежика, мама слушала ее детский лепет вполне снисходительно, но вполуха, и хвалила Арину только за дело, делом же была, понятно, готовка. Неудивительно, что к концу школы Арина сама готовила так, что кое в чем даже мама признала ее превосходство. В области суповарения во всяком случае точно: благодаря бесценным сведениям, почерпнутым из всемирной сети, Арина сильно расширила свой географический диапазон, научившись варить не только русские и французские (это и маме было под силу), но и китайские, индийские и аргентинские супы.

Арина легко поступила на журфак и как-то само собой так сложилось, что с первого же курса начала подрабатывать в разных женских журналах, вела маленькую передачу на радио, и везде, само собой, отвечала за кулинарные рубрики. Вскоре она стала нарасхват. А однажды ей даже предложили попробовать себя в роли ведущей кулинарного телешоу, и Арина согласилась, но с оговоркой: показывать на экране можно было лишь ее руки. Появляться перед зрителем Арина стыдилась – за университетские годы она сильно располнела. Пока готовишь, всё перепробуешь, потом еще и приготовленное хочется вместе со всеми отведать; в общем, в магазине «Три толстяка» Арину встречали как родную, но появляться в таком виде в эфире она не хотела.

Аринины умения ценили так, что продюсеры, которых она вместо собеседования накормила обедом из шести блюд с шести континентов, согласились и на это, а подумав, решили выдать закадровое существование телеведущей за свое «ноу-хау». Шоу назвали «Невидимый повар», Аринин образ был окутан будоражащей зрительниц тайной. Шоу стало очень популярным почти немедленно после своего появления. Зрителям нравился низкий и мягкий голос ведущей, забавные байки, травить которые она тоже была мастерица, ее большие, ловкие руки и, само собой, необычные, хотя и довольно простые в исполнении, блюда.

Так все и шло, зрители рукоплескали, руководство канала переместило Аринину программу в прайм-тайм, родители страшно гордились дочкой. Мама вырезала все газетные заметки об Арине и складывала в красную папочку. Вышла и Аринина книга с цветными картинками и рецептами, но без портрета автора. Арина по-прежнему пряталась от публики, хотя делать это было всё сложней – всеобщее нетерпение росло, впрочем, лишь подогревая интерес к шоу. Надо сказать, что время от времени Арина все же садилась на диеты и немного худела, но вскоре снова полнела. И несмотря на свои успехи, с каждым днем становилась все грустней.

Как-то раз, записав очередную пачку программ, последнюю перед летними каникулами, она возвращалась домой в метро (машина застряла в ремонте), как вдруг худенькая старушка уступила ей место. Заговорщицки кивнув на огромный Аринин живот: «С малышом в такой давке лучше сидя». Арина вспыхнула, села и заплакала.

Она не перестала плакать и выйдя из метро, и вернувшись домой, и на следующий день тоже.

Родители не знали, что делать, на все их вопросы Арина просила оставить ее в покое. И в комнату к ней не заходить. Папа настойчиво предлагал вызвать врача и разобраться, что случилось. Мама надеялась, что все разрешится само собой. Через три дня почти непрерывного плача Арина как будто успокоилась и даже начала выходить на улицу, хотя в разговоры по-прежнему не вступала. Помимо шоу Арина стала главным редактором нового журнала для домохозяек, но уходила она не на работу, а гулять. Да-да, взяв книжку, Арина отправлялась то в их огромный парк, в который не заглядывала со времен младенчества, то на набережную…

В этих загадочных прогулках прошло пол-лета. На расспросы Арина по-прежнему не откликалась, с подружками и друзьями общаться перестала, из журнала уволилась. А в конце августа сообщила родителям, что уезжает. Куда? Она назвала маленький южный город, а на все мамины стенания и недоумения отвечала, что там ее очень ждут. Кто? Ухажер? Жениха себе, наконец, нашла? Нет, не ухажер – те, кому я нужна. Вот и весь сказ.