Сгорая сам (СИ)

- Не отдавай им Ринко! - скзала она, сверкая серьезными круглыми глазами. - Слышишь? Что хочешь делай! Не отдавай.

Я и не отдал. Схватил под шумок за обугленный рукав и утащил, пока не нагрянули телевизионщики. Краем глаза заметил, как собравшаяся толпа обступила поджигателей-фанатиков, что в экстазе позабыли смыться с места преступления. Возможно, даже не поняли произошедшего. Среди наблюдателей оказалась мать одного из чуть не сгоревших зомби, потому визгу и ругани было много.

Когда мы подбегали к дому (я бежал, а Ринко ковылял следом), живость успела уйти из тела мертвого товарища. В квартиру я затаскивал его уже за ворот. Когда обеспокоенная бабушка спросила, кого имеет честь видеть, я ответил, не кривя душой, мол, его самого - космонавта Ринко.

- А чего он такой бледненький?

- Он умер, ба!

- Вениамин!..

- Он спас Ларишку!

- А Ларишка разве не дома? - искренне удивилась ба.

Я не стал уточнять, что Ларишку спасало еще несколько человек разного возраста и степени живости. Спасителя приняли благосклонно - и ладушки! Согревшийся Ринко, которого бабушка умудрилась напоить чаем, тут же предпринял побег. Мы плелись с ним по улице, пока холод не взял свое. Ринко наконец упал. Если честно, срочно надо было ехать в больницу и забирать перебинтованную Лариху, но я прекрасно понимал - если упущу Ринко, она мне этого не простит. Тем более, изнутри распирало от вопросов, которые так хотелось задать легендарному космонавту.

Во второй заход я оказался умнее, запретил бабушке поить гостя чаем и запер объект на балконе. Ринко уснул, замороженный, прямо в летнем кресле, засыпанном снегом.

Ларишка со свежими бинтами и довольной лыбой ехала домой как на праздник. Она не спрашивала меня ни о чем, но ерзала на сидении, как пять обычных Ларишек на пяти больших муравейниках, догадалась по моему многозначительному взгляду - сюрприз сидит дома и ждет ее.

Пока она, прилипнув к балконному стеклу, любовалась на драгоценного космонавта, я решил навести справки, порыться в интернете. Включил телевизор - оказывается, по всей стране возникали организации, что боролись за права зомби своими силами. Весь день по центральному каналу в новостях гоняли показательный эпизод, над ним долго потом иронизировали журналисты: молоденькая девочка-зомби с расквашенным рыльцем, вяло пошатываясь, пыталась найти выход из окружения. Корреспонденты столпились живой стеной, щелкали фотоаппаратами и тыкали микрофонами в центр. Зомбяшка мяла в разбитых руках розы, а на заднем плане рыдали в объятьях друг друга мать мертвой девушки и спасенная женщина. Крупно показывали слезы, размазанный макияж, синие пальцы и цветы, проводили аналогии от мертвого к умирающему, приправляя все это то ли слезливым трагизмом, то ли черной иронией. В общем, СМИ развлекались, как умели.

Независимые наблюдатели - и простые налогоплательщики, и умудренные седые профессора - отмечали одно: флегматичные зомби словно просыпались, когда рядом терпели бедствие живые.

Доктору Зу я позвонил, чтобы узнать его мнение. Доктор не выдвигал мнений - доктор давным-давно действовал. После звонка ко мне тут же нагрянули гости. И понеслась…

========== Вечер нового дня ==========

Пока я выгружал на стол буханки и мотки скотча, мимо кухни с позволения Ларишки прошли трое зомби, входная дверь за ними с грохотом захлопнулась. Еще четверо порывались уйти, но сестра безапелляционно уложила их обратно. Я был взволнован, но не этими перемещениями - за мной явно следили по дороге домой. Сам не видел, но явственно ощущал. Не хватало еще разгневанных зомбоборцев на нашу голову. На секунду я пожалел, что вообще ввязался в это.

- Все кончилось! - возмущалась Лара, тонкие ручонки схватили скотчи в охапку. - Связывать нечем! Я их своими праздничными бантами привязываю, хорошо, мы их не выкинули тогда! Бабушка не разрешила брать шерсть, хотя сама не вяжет!

Она присела рядом с вялой женщиной, что порывалась бежать, мертвые конечности оказались скреплены лентами скотча.

- Рано тебе, глупая! - приговаривала Ларишка, скрипя липучкой. - И трех метров не пройдешь! Соображать надо!

В дверь позвонили, и мне было велено принимать новую партию.

- Есть места? - Эдвард оглядел забитые мертвечиной просторы родительского жилища.

- Найдем, - заверил я. В комнату внесли двоих заледеневших. - Перекусить не желаете? С утра, небось, не ели.

- А что имеется? Давай в дорогу, - согласился Эдвард.

Пока я заполнял пластиковую посуду вареными макаронами, ребята мялись, переругивались у порога, чем сильно напрягали. Они явно спорили об информации, с которой не знали как быть.

- Ну чего у вас? - спросил я хмуро, всем видом показывая, что просто так не отпущу. Эдвард с благодарностью принял горячие коробки и невесело ухмыльнулся.

- Космонавт отмороженный еще у тебя? - спросил словно между делом.

- А куда он убежит?

- Будь осторожней - им одна персона интрересуется. Зу говорит, видел ее среди комиссии шестнадцатого числа.

- Этого стоило ожидать.

- Она его ищет.

- Пусть ищет. Посмотрим по обстоятельствам. Если что - ни о какой персоне не слышал.